Вагнер – в пламени войны

Перед кабинетом я остановился и сел на скамейку, со мной решил посидеть и этот медик. Он сначала выразил восхищение «Вагнером», а затем спросил о том, не из «Вагнера» ли я… Я с ответом на такой прямой вопрос уклонился и выразил ему признательность по поводу его поддержки СВО. Однако внутренне я не доверял никому, так как и здесь могут быть агенты СБУ. Госпиталь является хорошим местом для сбора информации, или для вербовки, или даже для похищения людей. И здесь нужно быть начеку, это еще не тыл. Затем из кабинета вышел боец, и я вошел в кабинет. Меня встретила женщина маленького роста и в белом халате, лет пятидесяти. Она мне предложила пройти в кабинет к оборудованию, раздеться и лечь для процедуры. Одним словом, она мою ногу «сфотографировала». Я подождал в коридоре, когда будет готов снимок. Долго ждать не пришлось, и она вынесла мне бумаги и мой снимок. Я сразу просмотрел его. Было ясно, осколок поднялся сантиметров на двадцать вверх по ноге и на снимке красовался в виде бесцветного квадратика с маленьким выступом на краешке. Этот снимок сейчас, когда я пишу эти строки, сидя в своем кресле дома, лежит в моем шкафу, как и сам осколок.

Затем, когда я пришел снова к тому же врачу в большой кабинет для осмотра, он, просмотрев мой снимок и бумаги, выданные мне в рентген-кабинете, сказал, что завтра, а вернее уже сегодня после обеда я убуду в Ростов, в военный госпиталь для удаления осколка из тела. Он еще оформлял по мне бумаги, а потом меня направили на четвертый этаж, где меня поселили в палате на семь коек. Все койки, кроме одной, были заняты. На свободную койку я улегся прямо в одежде и заснул фактически сразу. Нет, не сразу, я посмотрел на часы – было что-то около четырех часов утра, сегодня 25 декабря 2022 года. Я уснул.

Утро. Сосед мой тоже проснулся и предложил мне горячего крепкого чая. Он был кашником, интересным человеком, который не помню какие, но рассказывал занятные истории всей палате и пользовался на этаже особенным авторитетом, он был, так сказать, вроде ответственного за этаж. Он же мне дал мыло и шампунь, что позволило вымыться кое-как под душем. Повязку свою на ноге я сунул в целлофановый пакет и вымылся. Затем я поел того, что мне принесли из столовой, и стал лежать, слушать разговоры «больных». Да, кстати, сосед мой был ранен в ногу и сейчас лежал с толсто перевязанной ногой почти до самого колена. Он рассказывал о своей операции на ногу.

– Я когда отошел от наркоза и уже в палате лежал, боялся поглядеть на ноги. Лежал и гадал, отрезали мне ногу или нет? Потом все же посмотрел – на месте. Врач мне сказал потом, что они сами не думали ее спасти, но спасти ногу у них получилось. Вот так вот, – закончил рассказывать о себе боец. Еще один мой сосед, который лежал рядом со мной, узнав, что я родом из Республики Марий Эл, и что в этой республике живут марийцы, сразу отреагировал на это:

– В соседнем окопе я марийца видел. Он настоящий мариец был, жил в окопе, совсем рядом со мной – рассказывал он.

– А марийцы, они за кого воюют? – спрашивает еще один раненый, который только услышал слово «марийцы» и решил прояснить для себя вопрос с этим народом.

– Марийцы! Конечно, они воюют за нас, они же марийцы, – поясняет мой сосед и искренне удивляется такому неразумному вопросу. Я лежу и улыбаюсь этому всему разговору, и мне почему-то очень хорошо. В этот же день пришел сотрудник «Вагнера» в палату, чтобы раненых поддержать. Он с нами долго беседовал и говорил им, что все смогут вернуться обратно в «Вагнер», их уже после этой командировки примут в состав «Вагнера», тех, кто из них пожелает. Он также обозначил, что если кто не захочет идти в военные командировки, то те могут поступить на работу в ЧОП, который тоже принадлежит «Вагнеру».

– А если не хотите в ЧОП и не хотите в военную командировку, то можно устроиться в строительную организацию, которая также принадлежит Конторе, – объясняет сотрудник. – Всем вам будет выдан телефон, в котором будет вбит номер телефона нашего юриста. По этому телефону вы можете обратиться в наш юридический отдел по любому вопросу, решим, – говорил раненым кашникам сотрудник. Понятно было, что многие тяжело ранены и потому пробудут здесь до окончания срока своего контракта, а у многих уже контракт подходит к концу. Сосед мой, у которого нога перевязана по колено, часто ругал раненых.

– Вы какого дьявола курите в палате? Кто курил вчера ночью в палате? Вам оружие доверили, вам дали шанс новую жизнь начать, а вы никак не можете на людей походить. Вы меняться собираетесь? Вы, придурки. Все вам спишут, как вы только домой приедете, новую жизнь начнете. Надо как люди себя вести. Курим на балконе… – твердым тоном, но не громко устанавливает правила сосед.