Ваятель из Хэллоуина

– Я владею кун-фу, – ответил поливальщик. – Не замочит. Пока что я его замочил. Натурально.

Выбрался из зарослей цветочной клумбы и Дениска, забравля свой инструмент в штаны. При этом он сделал строгое замечание почти юному поливальщику, обратив внимание на то, что у него с министром культуры, госпожой Курдюминой деловой разговор. Глубоко уважая авторитет скульптора и поэта Друкова, застенчивый не в меру Вася Рупин ретировался, покорно побрёл в сторону небольшого каменной хозяйственной постройки, где хранились шланги, лопаты и мётлы. Там же его терпеливо и упорно уже ожидал инструктор Гаврилюк, мокрый, как курица после трёхчасового ливня.

Одним словом, мастер восточных единоборств Вася Рупин, всё же, попал под его кулаки. Причём, он даже и не успел вспомнить, что владеет кун-фу. Крупный мордоворот и бугай, но мелкий чиновник Силантий, состоящий на службе у ещё более крутых господ, чем сам, вырубил незадачливого поливальщика цветов одним ударом. Пробормотал что-то похожее на мантру, но не на урду или хинди, а на чистейшем русском языке, и с некоторой гордостью удалился.

Курдюмина и Друков вновь присели на скамейку, переходя к деловой части их общения. Но при этом она не дала ему возможности окончательно спрятать свой не очень большой, но старательный пенис. Римма Афанасьевна, времени от времени с придыханием теребила изящными длинными пальцами с замысловатым маникюром несколько «увядший пестик», подробно и тщательно объясняла гениальному скульптору и такому же поэту, что «добро» на оборудование его мастерской в Хэллоуине получено, и сумма очень скоро будет переведена на счёт господина и одновременно товарища Друкова.

В знак благодарности или, может быть, от наплывающей на него страсти Дениска, тяжело дыша, вцепился левой рукой в густую и смолисто-чёрную шевелюру прекрасной дамы, а правой попытался отвести конец своего «парнишки» в сторону. Но не успел. Стремительная струя сперматозоидов влетела Римме Афанасьевне в широко раскрытый рот. Она, как голодная синица, моментально проглотила солидную порцию живительной влаги, нежно сказав:

– Ты – баловник, Денис Харитонович. Но это хорошо и… полезно для здоровья. Чистый белок.

– Угощаю! – Широко улыбнувшись, сказал Друков. – За то, что вы для меня сделали, Римма Афанасьевна, я готов вас… тебя дрю… то есть обожать практически каждый день.

– Ловлю тебя на слове и, непременно, скоро возьму отпуск и обязательно приеду к тебе в гости, в твои пенаты, Дениска.

– Завтра у меня, в детском саду Хэллоуина состоится открытие трёхметровой чугунной скульптуры. Она называется «Негодяй». Это важное событие, мне кажется.

– Как бы я хотела там побывать, Дениска. Но мне надо срочно ехать в столицу, в командировку. Там рушится и ломается архитектурный памятник, вроде как, семнадцатого века. Моё участие необходимо.

– Ну, да! Культурная ценность. Поедешь спасать памятник архитектуры, Римма Афанасьевна?

– Чудак ты, Денис Харитонович! Никто и ничего спасать не собирается. На этом месте будет стоять центр одному из самых замечательных политиков конца минувшего столетия. Веление времени.

– Понятно. А я предполагал, что это веление Госдепа. Денежки ведь наших олигархов находятся там, за бугром… Да и не только олигархов, но и больших… депутатов и прочих «рулевых».

– Глупости! Мы простое отдаём должное. Хотя зачем, почему и с какого перепугу в столице должен существовать такой центр, мне лично тоже не совсем не понятно.

– Наверное, и мёртвые встанут из могил, в массовом порядке и наспех похороненные рядовые граждане в конце двадцатого века придут на открытие центра. Как же такое событие! Ведь, именно, этот неуважаемый в народе господин и занимался уничтожением «простого» народа.

– Шутник! Всё ведь опошляешь. Так вот. Вместо меня на открытие монументальной чугунной фигуры под названием «Негодяй» поедет моя заместительница Яра Анисимовна Кулькова. Молодая и симпатичная. Ты уж с ней не очень… много и не часто. Она прекрасная женщина, отличный человек и специалист. Но в сексуальном плане тварь… мерзкая и ненасытная.

Римма наклонилась к Денискиному фаллосу, опустила вниз голову и, широко раскрыв рот, заглотила окончательно завядший «пестик» почти вместе с его волосатыми шарами. Знак особенного уважения и понимания к ваятелю и стихотворцу. Правда, это чувство иногда проявляется у неотразимых женщин и по-иному, но чаще всего, именно, так.

По большому секрету крупная начальница областного уровня сообщила известному скульптору, что на почти что самом высоком уровне ставиться вопрос или ходят разговоры, чтобы, со временем, посёлок городского типа Хэллоуин сделать запасной столицей. Причём, это никакой не прикол, а относительно обдуманное предложение. Да ведь и само название будущего города, в перспективе, с миллионным населением будет удивительным и неповторимым, говорящим само за себя. Хэллоуин!