Вакансия за тридевять парсеков

– Ну ты какой-то не очень инопланетный… – пробормотала я, краснея под насмешливым взглядом. – В смысле, выглядишь почти как человек, разговариваешь нормальным языком, а не щелкаешь там или воешь…

Рим расхохотался, смутив меня окончательно.

– То есть земляне считают инопланетянами только тех, кто вместо слов издает щелчки? Неудивительно, что вы дальше своей Луны не улетели.

– Слушай, ты можешь не издеваться? – обиделась я и слегка приукрасила серую действительность: – Между прочим, перед тобой обученный астробиолог. Жизнь во всем многообразии – моя профессия.

– А моя профессия – следить, чтобы земные астробиологи не вредили чужим экосистемам. Вы со своей-то планетой справиться не можете. На Земле за поколение вымерло несколько десятков видов, и что вы сделали, чтобы остановить это?

– Во-первых, мы постоянно боремся с проблемами экологии, а во-вторых, объясни мне, наконец, что такое это ваше «поколение»!

Рим закончил ремонтировать прибор, выпрямился и защелкнул его на корпусе Кипа.

– Поколение, Саша, это средний возраст флиберийца к моменту рождения его внука. Эта единица включена в межгалактический реестр измерений, МИК пользуется ею, когда речь идет о больших отрезках времени.

С математикой у меня были сложные отношения, основанные на взаимной ненависти и отчаянном зазубривании нужных формул, но прикинуть в уме я все же попробовала:

– Примерно сорок земных лет?

– Думаешь, я помню периоды обращения всех планет, на которых бывал?

Я скрипнула зубами и назвала нужные цифры. Приступы высокомерия, которые случались у Рима, неимоверно бесили.

Парень прищурился, вычисляя.

– В земных около семидесяти, я думаю.

– Это вы так медленно растете или долго живете? – опешила я.

– И то, и другое у нас среднее по сверхразвитым планетам. Как раз поэтому именно наше «поколение» стало всегалактической единицей.

Рим вышел в коридор и обернулся, ожидая, когда незваная и не в меру любопытная гостья покинет его каюту. Я помотала головой и решила, что к вопросу о продолжительности жизни на Флиберии еще успею вернуться.

– Рим, пожалуйста! Пожа-а-алуйста! – снова заканючила я, мертвой хваткой вцепившись в его рукав. Даже под одеждой он был непривычно горячим, будто свежеиспеченный пирог, завернутый в полотенце.

– Да возьми ты ее, – неожиданно поддержал меня Кип, но не успела я умилиться, как он разрушил впечатление: – Вдруг получится ее там случайно забыть? Избавишься от проблемы, и даже МИК за жестокое обращение не придерется: эта адреналинщица сама в команду напросилась.

Рим так красноречиво задумался, что я на секунду усомнилась, так ли уж мне нужна эта высадка. Но вдруг больше не будет возможности?

– Рим, прошу тебя! – Я обежала его, вынудив остановиться, и умоляюще заглянула в глаза. – Очень-очень прошу!

Он сокрушенно покачал головой, секунду помолчал, наверняка костеря меня в мыслях последними словами, и наконец сдался.

– Ладно. Но с шаттла ни ногой!

***

Шаттл нырнул в открывшийся шлюз, как чайка в море. У меня екнуло в желудке, но комфортное голокресло справилось с обеспечением удобства однозначно лучше шкафа. К тому же, в иллюминаторах, на этот раз не скрытых за шторками, был такой вид, что неприятные ощущения быстро отошли на второй план.

Под нами простиралась планета с насыщено-синими водами океанов, сочной зеленью материков и белыми облачками над всем этим.

– Кажется, мы сектор перепутали и случайно на Землю вернулись.

Шутку пришельцы не поняли. Рим посмотрел на меня укоризненно, а близнецы обидно рассмеялись. Я решила в отместку прозвать их Эником и Беником, настоящих имен у них все равно нет.

Мы пришли в ангар раньше, и Рим успел рассказать о них в общих чертах, чтобы я больше не называла их клонами. Оказалось, что на Твиник-3 вообще нет различий между людьми. Все население этой загадочной планеты – точные копии друг друга, и все они, по сути, являются высокоорганизованными клетками единого живого организма. Твиникийцы редко покидают родную планету по доброй воле, но общество может их изгнать, если сочтет недостаточно полезными.

– Но если они все клетки одного тела, как же кто-то вдруг оказывается ненужным?

– У Землян есть схожее определение: злокачественная опухоль, – объяснил Рим. – Никто не знает точных причин, по которым твиникийцев признают ненужными, и не вздумай у них спрашивать – это смертельная обида.

Изгнанники навсегда покидают Твиник-3 и перестают ощущать с ней связь, однако могут образовывать единый разум с другими отверженными «клетками». Без общества себе подобных твиникийцы редко выживают, им обязательно нужно ощущать себя деталью чего-то большего.