Валенсия (53 карты)

— Нет, просто девочка просит проводить ее домой. Она убеждена, что из всех присутствующих я самый порядочный. Я не имею ничего против этого.

— Вы уйдете?

— Да, прошу меня извинить.

— Ну что ж, вы еще пожалеете. А девчонку поберегите. Я не прощаю оскорблений. Последнее было смешно и менее всего опасно. За нами увязались несколько мужчин, упрашивая ее остаться еще хоть на один танец. Я их прогнал обратно. Через несколько минут мы были уже дома.

— Как вы меня нашли? — спросил я девушку, когда мы вошли в мою комнату.

Она невольно улыбнулась.

— Я, наверное, очень навредила вам?

— Нет, просто удивительно. Первый раз в незнакомом городе, да при том, не зная, где я.

— Очень просто. Я проснулась здесь. Было очень темно. Я испугалась. Потом вышла из дома и пошла, даже не зная, куда. И вдруг увидела ярко освещенные окна дома и услышала музыку. Вошла и оказалось, вы там. Пока я шла по улице, ко мне приставало много мужчин.

— Что им надо?

— Ну, это так.

— Вы очень красивы. Им, наверное, хотелось познакомиться. Вы устали?

— Нет, но у меня от вина кружится голова и не слушаются руки.

— Вы разве никогда прежде не пили?

— Один раз с отцом.

— С отцом? Кто же ваш отец? Что же вы стоите, — спохватился я, — садитесь. Я усадил ее в кресло и зажег настольную лампу. Она поправила волосы и, теребя бахрому скатерти, рассказала мне о своем отце.

— Он художник. Живет в Индии. Я тоже индианка. Я родилась в 1930 году. Я была единственным ребенком и такая красивая, что все в один голос заявили: "Жить не будет". Через год я умерла. Через 16 лет отец решил нарисовать меня такой, какая я, по его представлению, должна быть в этом возрасте. И он нарисовал меня на карте. И вот я снова ожила. Милый мой отец. Как тяжело мне было встретиться с ним через 16 лет. Он все время плакал, он умолял меня не уходить, остаться с ним навсегда. Он молил бога, он ползал по мастерской на коленях, рыдая, как безумный, но через час я ушла и больше не видела его. На ее глаза навернулись слезы, голос задрожал. Она опустила головку и тихо закончила.

— Он сказал, чтобы я просила всех, с кем встречусь, пожалеть меня и не трогать, пока я не вырасту… Меня до глубины души тронул ее рассказ. Я подошел к ней и погладил по голове.

— Так тебе только 16 лет?

— Да.

— Ах ты, милый, наивный ребенок. Я постараюсь выполнить просьбу твоего отца не трогать тебя, но ты так очаровательна, что сделать это очень трудно.

Ты хочешь кушать?

— Нет.

— А спать?

— Tоже нет.

— Но все равно нам придется лечь в постель, и я постараюсь уснуть, потому что быть с тобой всю ночь, видеть тебя и не тронуть — невозможно.

— Хорошо, я лягу.

— У меня только одна кровать, нам придется спать вдвоем. Но ты не бойся, от того ли, что я выспался днем, то ли от возбуждения, сон ко мне не шел.

— Я ничего тебе не сделаю. Чтобы тебе не было страшно и чтобы ты не скучала, я оставлю свет и дам тебе интересную книгу.

— Хорошо.

Я отыскал в шкафу томик Флобера и дал ей.

— Теперь ты раздевайся и ложись, а я пойду помоюсь.

Она кивнула головой в знак согласия и прошла к кровати. Я восхищенно смотрел на ее изящные ноги и картинную талию, но сделал над собой усилие и вышел. У меня было подлое желание посмотреть на нее в щелку, но я с этим справился. Когда через 10 минут я вернулся, она уже лежала в постели, укрывшись до подбородка одеялом и сосредоточенно смотрела в потолок.

— Что же ты не читаешь?

— Я потом, когда вы уснете.

— Тогда закрой глаза, я разденусь.

Она зажмурилась. Я быстро разделся и лег с краю, укрывшись покрывалом. Пожелав ей спокойной ночи, я повернулся к ней спиной и снова попытался уснуть. Но заснуть никак не мог. Я слышал, как тихонько зашелестели страницы книги, слышал ее дыхание. Попробовал думать о работе, вспоминая, что еще не сделано, попытался представить себе, как завтра встретят меня на работе, потом начал считать. Досчитал до двух тысяч и устал. Мне хотелось посмотреть, что делает девочка.

— Валенсия, ты не спишь?

— Нет, я вам мешаю?

— Нисколько. Скажи, ты не будешь против, если я укроюсь одеялом, покрывало жесткое и не греет.

— Ну да, пожалуйста. Как я раньше об этом не подумала. Она отодвинулась к стенке и накинула на меня край одеяла.

— Теперь вам тепло?