По-прежнему гуляли в окрестностях своего старенького домика. Ходили очень медленно, потому что 31 мая Гаврилину, вдобавок ко всем неприятностям со здоровьем, ещё и удалили аппендицит. Его мучила бессонница — ничего не мог писать. И прощание с родным домом тоже не давало покоя. Хотя покупателей пока не было, Наталия Евгеньевна задумывалась о том, что в последний раз собирает ягоды, в последний раз бродит по саду… Всё в этой деревне было родным, и соседи уже стали своими, близкими. «После ужина пришёл гость — Владимир Иванович, сосед, — пастух. Пьяненький, конечно. Опять говорил: «Алексаныч, давай я тебе спою, а ты мне сыграешь». И пошло — он поёт своим сиплым голосом, а Валерий подлавливает его на ходу. Когда-то он пел, видимо, хорошо» [Там же, 343].
Гаврилин все дни пребывал в мрачном и болезненном состоянии.
И снова неожиданно поступило приятное известие из мира балета. Борис Эйфман захотел поставить спектакль под названием «Подпоручик Ромашов» по знаменитой трагической повести Александра Куприна «Поединок». Он решил, что этому сюжету очень созвучна музыка Гаврилина. Подборку тем и их частичную аранжировку сделал композитор Тимур Коган.
Валерий Александрович стал посещать репетиции, и всё ему в задумке Эйфмана нравилось — и драматургия, и хореография, и последовательность музыкальных номеров. Но Управление культуры отнеслось к постановке очень прохладно (генеральная репетиция прошла 19 июля 1985 года). Одна из причин, как справедливо решили Гаврилины, — пацифистский настрой спектакля, в то время как государство призывает к служению в армии.
Лето подходило к концу и, несмотря на все надежды поправить здоровье на даче, улучшений не наступало. А осенью Гаврилин заболел воспалением лёгких, усилились головокружения, порой он просто не мог ходить — всё кругом вращалось. Ноябрь прошёл в ожидании места в больнице. Врачи ничего конкретного не советовали, но потом нашлась Людмила Ивановна Лебедева — профессор кафедры диагностики мозга. Она определила проблему и разработала детальную схему лечения, в которую входили приём множества лекарств (наиболее важным был конвулекс), периодический отказ от сна (то есть иногда ночью нужно было бодрствовать), но главное — нельзя было работать. Полтора года Гаврилин не садился за рояль. Друзья и знакомые доставали конвулекс, жизнь в основном протекала дома — от таблетки до таблетки.
В 1986 и 1987 годах ничего нового создано не было. Звучали «Перезвоны», «Военные письма», оркестровые сочинения… 7 мая 1986 года наконец состоялся несколько лет ожидаемый концерт в зале у Финляндского вокзала. В программе значились «Зарисовки» (в исполнении рижского дуэта) и «Первая немецкая тетрадь» (в интерпретации Сергея Лейферкуса). После концерта заинтересованная публика целых полтора часа задавала Гаврилину вопросы. А 15 мая Наталия Герасимова и Нелли Тульчинская в Малом зале филармонии исполнили «Вечерок», «Черёмуху», «Стоим над водой», «Осенью»… И опять те же нескончаемые овации.
С Н. Герасимовой Гаврилин накануне репетировал лично, пел ей свои песни, давал разные советы; после концерта был очень и ею, и Нелли Александровной доволен. На афише для Тульчинской написал: «Любимому музыканту, другу по сердцу, с любовью. В. Гаврилин». И жене — на программке концерта: «Наташеньке, ангелу-хранителю. С вечно растущей любовью. Муж В. Гаврилин» [21, 357–358].
Ещё раньше, 15 марта 1986-го, в Большом зале Московской консерватории в итоге состоялась, благодаря В. Федосееву, премьера третьей редакции «Скоморохов» в исполнении Капеллы им. Юрлова (дирижёр В. Федосеев, солист А. Ведерников). А 23 октября 1987-го тот же концерт был повторен в Большом зале Ленинградской филармонии. Потом, в декабре, в Колонном зале Дома союзов (Москва) пел уже неподражаемый Владимир Чернов.
Все концерты проходили великолепно. 24 февраля 1986 года в Октябрьском зале состоялся премьерный показ балета «Подпоручик Ромашов». Ничего от того одноактного спектакля, увы, не сохранилось. Известно только, что звучала там разная музыка Гаврилина, балетмейстером был Б. Эйфман, танцевала труппа Ленинградского театра современного балета, главные роли исполнили A. Гордеев (Ромашов), И. Емельянова (мать), В. Морозова (Шурочка).