Валерий Ободзинский. Цунами советской эстрады

Валера решил, что тот чересчур серьезен, а потому следует его ввести в сказочную атмосферу немедленно и бесповоротно. Пока Додик из оркестровой ямы самозабвенно упивался своей возлюбленной в костюме Буратино, Валера тихо вершил коварные дела. И вот настал подходящий момент. На зал спустилась темнота, вокруг голов проносилось протяжно-тоскливое «у-у-у» Вьюги Валентины Федоровны, Дойбан ускорял ритм барабанов, все напряженнее, все ощутимее на кончиках пальцев сгущая воздух. Валера сделал два-три шага к авансцене, прицелился. И «чмок»! Шальная пуля угодила Додику прямо в рот, а барабанная палочка стремительно ускользнула в темноту.

– Какая падла на меня плюнула! – раздалось из оркестровой ямы.

Валера хихикал и хитро оглядывал каждого подбитого. Лишь Снегурочке по-хулигански подмигивал.

За десять дней смогли дать тридцать концертов. По три утренника в день. Для костюма Нелиной Снегурочки не нашлось белых сапожек, и они с Валерой каждый день мастерили несколько пар сапожек из медицинской марли, что одевались поверх черных кожаных и рвались в течение концерта.

– У Нелюши белые лапуши просят есть галуши! – нежно шептал Валера любимой на ухо, снимая порвавшуюся пару и надевая новую. Неля острила нос и украдкой улыбалась. И Валера готов был одеться не только Кляксой, а даже Колобком или бессловесной Репкой, лишь бы она радовалась. Но улыбки иногда выглядели фальшиво.

– Валера, – натянув одну из таких улыбок, словно невзначай предлагала Неля, – а давай к родителям съездим? Новый год. Праздники. Я с твоими знакома, а ты с моими – нет.

Валера чувствовал, словно на него ставят силки. Вот он приедет, а тесть с тещей напоят, накормят, в баньке попарят, а потом в печь посадят! Спросят обязательно: а когда ты на нашей дочери женишься? Доводы про свадьбу и встать на ноги, которые принимает влюбленная Неля, вряд ли выдержат родительский напор. Он хмурился. Раздражался. Вот почему она изводит его недоверием? Он же старается! Работает! Треплет Макаровой нервы, требуя выбить другой уровень концертов или гастролей. Что стоит проявить немного терпения! Задумавшись, не сразу заметил, что Неля тоже злится:

– Почему не отвечаешь? Не можешь придумать предлог?

Валера строго посмотрел на свою женщину и сурово отрезал:

– Обещаю. Я позвоню твоим и договорюсь. А ты прекратишь на меня постоянно давить.

Глава XVI. Родители невесты 1965

Вопрос с родителями Нели угнетал. С одной стороны, она честно держала слово: не напоминала и не спрашивала. С другой… он словно чувствовал спиной немой упрек. «Когда же поедем? Ведь ты обещал!»

Он обернулся. Никакого упрека. Неля даже не смотрела в его сторону. С засученными до локтя рукавами энергично застирывала воротник его концертной рубашки и улыбалась, о чем-то думая и сдувая темную прядь волос, падавшую на глаза. Такая маленькая, худенькая, а при этом улыбчивая. Чувство вины остро кольнуло куда-то под ребро.

Как же быть? Просто взять и поехать? Признаться, что боится неудобных вопросов? Попросить прикрыть? Нет. Это совершенно не по-мужски!

Сомнения разрешились неожиданно. Валентина Федоровна сказала, что они могут поехать на гастроли в Свердловск. Город, в котором жили родители Нели. Вот же решение! Он пошел на почту и заказал междугородний звонок. Повезло. Трубку сняла Нелина мама, очаровать которую не составило труда.

– Нелюша. Давай купим твоим подарки?

– Ты позвонил? – с радостной надеждой встрепенулась Неля. Видимо, внешняя невозмутимость и ей давалась с трудом. Стало стыдно, что заставил сомневаться и переживать.

– Обижаешь… Разве я тебя обманывал? – поцеловал в плечо. – Обещал? Сделал!

Валера смотрел на искреннюю радость и не знал, сказать или нет, что в гости пойдут не одни. Валера напросился к Нелиным родителям всем рабочим составом. Ладно, потом скажет… Или сама увидит. Идея поехать в гости не как пара, а как музыкальная бригада казалась единственно возможной. Так он сможет избежать ненужных вопросов и выполнит данное Неле обещание.

Когда после концерта автобус остановился возле большого дома с садом и музыканты выгрузились всем скопом, отпуская шуточки, снова накатили сомнения. Как примут? Что скажут?

Дверь открыла нарядная женщина с еще черными волосами, затянутыми в тугую косу.

– А мы уж заждались! Боялись, пироги остынут.

Все скромно представлялись и быстро просачивались по одному, минуя Валеру, Нелю и Зою Кирилловну. В коридоре чуть поодаль представительный мужчина сердечно пожимал руки музыкантам и приглашал к столу. Валера словно боялся подойти к нему. Судя по строгому взгляду Ивана Васильевича, простым рукопожатием тут не отделаешься. Атмосферу неловкости разбила Неля:

– Папа, – бросилась она на шею отцу, – я так соскучилась! Познакомьтесь! Это мой Валера!

Зоя Кирилловна стала строже, и Валера, предчувствуя вопрос о том, что Неля вкладывает в слово «мой», перехватил инициативу:

– Ну дайте, что ли, тещу поцелую!

– Тещу?! – вроде бы недовольно качнула головой Зоя Кирилловна, но не смогла не приобнять в ответ на звонкий поцелуй в щеку. А Валера не дал и слова вставить: