Валид

— Ещё один бокал, пожалуйста, — и вернула взгляд Хаджиеву. — Я представляю, что ты сейчас чувствуешь. Но не понимаю, почему ты говоришь об этом мне? Если ты так проявляешь своё доверие ко мне, то я благодарна, но… Валид, скажи прямо. Ты подозреваешь меня?

Честно говоря, он уже хуеву тучу раз провернул всё в своей голове и прокрутил тот день в деталях. Даже видеозаписи с домашних камер видеонаблюдения пересмотрел. И ничего. Ни единой зацепки. До сих пор не мог поверить, что Саид так поступил с ним. И хоть после рассказа отца многое прояснилось, всё же Валид знал этого вредителя с детства. Младший брат никогда не отличался душевной добротой — их так воспитывал отец, но убивать и калечить женщин — позорно. Недостойно мужчины.

Но если не он, тогда кто? И Анна, тварь, перед страхом жестокой расправы, не стала бы шутить.

— Я подозреваю всех. Поэтому позвал тебя, чтобы предупредить. Если это сделала ты — я тебя на куски порежу. А теперь посмотри мне в глаза и скажи, что ты знаешь?

Власова вцепилась пальцами в скатерть, побелела.

— Я не знаю, Валид… Клянусь, не знаю. Ты мне интересен и как партнёр, и как мужчина. Ты не мог этого не заметить. Скажи, зачем мне портить отношения с тем, чьего внимания я столько добиваюсь?

Да, действительно незачем. Но это если она не играет в какую-то свою игру.

Официант поставил перед Катериной бокал, и та схватила его дрожащей рукой.

— Налей мне виски.

Щедро наполнил стакан до половины и поднял свой.

— Тогда расскажи мне, зачем вы встречались с Шамилем?

Власова вскинула на него удивлённый взгляд и, понимая, что обойти это стороной не получится, вздохнула.

— Мы иногда встречаемся… Просто для здоровья, понимаешь? Только секс и ничего больше. Именно через Шамиля я вышла на тебя. Но ты не думай, мы не говорим о делах.

— Это правда, что он тебя ревнует ко мне?

Пожала плечами, но взгляд опустила.

— Да. Но я ему объяснила, что повода нет, и даже если бы был, он не имеет на это права.

— И он обещал меня убить?

— Что? Нет, ты что? Нет, ничего подобного не было. Он лишь интересовался, было ли у нас что-нибудь, а я ответила, что нет. На этом всё.



— Ладно, спасибо за то, что пришла, — бросив на стол купюру, поднялся. Угости себя чем-нибудь, мне пора.

ГЛАВА 26 Ред.

— Девочка моя, — слышу всхлип и сердце заходится от боли. Слёзы наворачиваются на глаза от осознания того, что теперь я не могу увидеть маму. А она видит меня такой. Никчёмной. — Как же так? Как же это? Малышка моя… — она прижимает меня к своей груди и я больше не сдерживаю рыданий. Отпускаю себя, делюсь своей болью. А мама молча принимает и разделяет мои страдания.

— Я ничего не вижу, мам. Вообще ничего. Я словно в пропасти, тёмной, страшной. Мне так хочется выбраться, мам.

— Ты выберешься, — гладит меня по волосам, целует в макушку. — Обязательно выберешься. Твой муж уже ищет хорошую клинику и мы с отцом не сидим на месте. Врачи не отрицают возможность восстановления зрения. Такое случается с людьми, милая. Ты должна держаться ради ребёночка. А когда родишь, жизнь заиграет яркими красками. Знаешь, я была так счастлива, когда на свет появилась ты…

— Не говори об этом ребёнке. Я не хочу о нём слышать. Думать о нём не хочу. Я никогда не смогу его полюбить. Я вообще не хотела его, — резко отстранившись, почувствовала холод. — Можешь считать меня жестокой, злобной… Но я не чувствую к нему ничего. Этот ребёнок навеки привяжет меня к Валиду и я не смогу освободиться от этого человека.

Мама замолчала, снова притянула меня к себе. Раньше я умела читать по её глазам, о чём она думает. А сейчас вот никак…

— Прости, мам. Я, наверное, разочаровываю тебя. Но мне всё равно. Ничего не чувствую и не хочу чувствовать.

— Нет. Не разочаровываешь. Такое тоже случается. Ты полюбишь своего малыша, когда впервые возьмёшь на руки. Вот увидишь. А сейчас ты испугана, подавлена. То, что произошло с тобой — страшно. Я понимаю тебя, моя Шахи. Всё пройдёт. Помни об этом. Вернутся и любовь, и радость, и желание жить.

Я не верила ей. Да, я была благодарна маме за то, что она пытается меня поддержать, но не верила её словам. В конце концов, это всего лишь слова. Ничего не значащие и пустые. Потому что так нужно. Что-то сказать, как-нибудь утешить. Нужно, да. Но звучит неправдоподобно. Мама и сама не верит в то, что говорит сейчас.

— Спасибо… — нашла в себе силы улыбнуться. Не уверена, правда, что мне удалось.

— Всё будет хорошо, моя малышка. Твой отец тоже скоро приедет, он так сильно обеспокоен. Места себе не находит. Ему пришлось ненадолго отлучиться, а я не могла ждать. Вот и приехала сама.

Я встала, хватаясь за стол, оттолкнула его от стены и по ней же пошла к окну. Снова стало душно.

— Нет, мама. Я не хочу его видеть. Пусть не приходит.

— Что ты такое говоришь, Шах? Как это? Я о Джамале говорю.

— Я знаю, что ты говоришь об отце. Но я не хочу его видеть. В том, что случилось есть и его вина. Возможно когда-нибудь я смогу всё забыть, но не сейчас.

— Шахидат… — уже строже начала мама, но я остановила её, вскинув руку.