Валюта любви. Отважное путешествие к счастью, уверенности и гармонии. Автобиография основательницы бренда Roxy

Когда он взял меня в свой самолет, я предполагала, что он спланировал свой график таким образом, чтобы увидеть меня, а не просто высадить в Лас-Вегасе и затем покинуть страну. Это несправедливо! Не могу ставить на паузу свою жизнь. Он действительно не понимает, что у меня есть работа. Задаю себе вопрос: черт возьми, что происходит с моей жизнью и Аднаном? Больше всего меня разозлило то, что от меня ничего не зависит, – отвратительное чувство!

Делаю все возможное, чтобы не свихнуться. Ложусь на пол и выполняю упражнения для ног и скручивание для косых мышц живота. Раскладываю бумаги на диване и журнальном столике и готовлюсь к экзамену по маркетингу. Зажигаю все свечи с ванильным ароматом и пытаюсь успокоиться, принимая пенную ванну. Ложусь в постель, пишу в своем дневнике и молюсь. Опять встаю, хожу взад и вперед перед окном и смотрю на пустыню, как зверь в клетке. В полночь принимаю еще одну пенную ванну и, наконец, около часа ночи ложусь спать.

В два часа ночи просыпаюсь в испуге, разбуженная звонками моего телефона, которые резко ударяют по нервам. В трубке раздается крик Доминика:

– Пора на ужин! Он приехал!

– Боже мой, Доминик, я сплю. Не сейчас, пожалуйста, мне действительно нужно поспать.

– Тебе нужно быть на этом ужине, Джилл. Ты должна встать. Не спи!

– Я ждала его два дня, а теперь уже зá полночь! – умоляю я.

Доминик говорит приказным тоном:

– Одевайся. Встретишься с нами в гостиной.

Его резкий тон напоминает мне интонацию моего отца, и это не сулит ничего хорошего.

Итак, Аднан прибывает из другого часового пояса и хочет дать званый ужин в середине ночи – это удобно для него, но не для меня. Однако мне известны правила. Я должна вытащить себя из постели и облачиться в couture. Выбрасываю ногу на край кровати и скольжу вниз, пока мое колено не ударяется о пол, а за ним падает остальная часть тела. Сажусь на подиум с ковровым покрытием, освещенный узкой трубкой из крошечных фиолетовых огней, и кладу голову между колен. Затем встаю и шлепаю в ванную.

Вместо того чтобы оставить волосы распущенными, взбиваю их и делаю большой начес, как у Николь, когда мы ходим на танцы. Покрываю прическу лаком для волос. Наклонившись к зеркалу, кисточкой наношу на веки розовые радужные тени и обвожу глаза ярко-синим блестящим контуром. Густая тушь для ресниц и глянцевые розовые губы довершают макияж. Это облик, который использую только дома с моими друзьями, но никогда при встречах с Аднаном.

Я поворачиваюсь к шкафу, размышляя над тем, что надеть. Посмотрим… консервативные, черные, длинные платья от Lanvin или Dior, или розовое платье-бюстье с корсетом, которое я сшила для школы. К черту. Хватаю розовое платье и смотрю на него, улыбаясь. Надеваю его через ноги и застегиваю. Грудь немного выпирает сверху, ну и ладно. Нижняя часть платья такая же облегающая, разрез сзади отделан кружевом. Натягиваю белые нейлоновые колготки, вставляю ноги в белые балетки и наклоняюсь к зеркалу, чтобы надеть золотые серьги в виде колец. Это я, а не его чертова нарядная кукла.

Встречаюсь со всеми в гостиной Аднана. Когда Аднан входит и видит меня, он шокирован. Аднан, Рене и я забираемся в его серебристый пуленепробиваемый лимузин. Однако это новое соглашение. Никогда прежде не делила машину с ним и еще одной девушкой. Они сидят рядом, лицом вперед, а я сижу напротив них, лицом назад. Он не может поверить собственным глазам и продолжает смотреть на меня, хихикая. Девушка выглядит чопорно и явно занята собой, оглядывая меня. Мне хочется сказать: «Ты не знаешь, во что ввязываешься, маленькая паршивка. Ты играешь с огнем, малышка».

Аднан говорит:

– Джилл, разве Рене не выглядит сегодня прекрасно? Тебе нравится ее платье?

«Почему бы тебе просто не заколоть меня, АК?» – думаю я.

– Она выглядит прекрасно, – отвечаю я, кипя, пытаясь выглядеть счастливой.

– А во что ты одета? – спрашивает он.

– О, я сделала это по заданию для школы, нам надо было сконструировать платье с венскими швами и на косточках.

Демонстрирую эти детали, будто им это действительно интересно.

– Ну, единственное, что могу сказать об этом платье, приятно, что ты сделала его своими руками.

Его неодобрение очевидно, но ему удается так высказать свою точку зрения, что она не звучит обидно.

Около тридцати человек собрались в закрытом зале тускло освещенного ресторана. За столом одни мужчины, кроме Рене и меня. Доминик по какой-то причине включил портативный магнитофон в кармане. Сын Аднана, Мохаммед, сидит напротив Аднана на месте старшего члена семьи. Я сижу справа от Аднана.

Цель этой встречи довольно скоро становится понятной. Голливуд хочет денег. Продюсеры и режиссеры, собравшиеся за длинным столом, начинают превозносить свои кинопроекты, в то время как мужчины из окружения Аднана спорят и соревнуются в том, у кого самые крутые гаджеты в духе Джеймса Бонда.