Валюта смерти

– И тот, и этот. Собственно мы еще пока на нем. А что такое?

– У вас мобильники, классно! А мы звоним по монетам из старых будок, ночью… – Аня сделала жалостливое лицо. – Была прежде будка в соседнем дворе, а теперь убрали в связи с изменением планировки города, так что приходится ездить за семь верст… Страшно, метро уже не работает…

– Метро не работает? Тогда совсем худо. Ведь каждому частнику еще такие деньжищи отдавать… да, не берегут вас что-то на том берегу. – Он почесал в затылке.

– А вы по этому мобильнику обычно в офис звоните, или у вас, как и у меня, семья на другом берегу, любимый человек, с которым связаться нужно?

– С моими любимыми я по нынешней должности просто связываюсь, перевел их в домик на набережной, теперь езжу. По контракту от реки надолго отходить нельзя, но вижусь зато каждый день. Созваниваться не обязательно. А раньше, когда от горя даже водка помогать перестала, так же, как ты теперь, мучался. Да только денег почитай что совсем не было. Продал я тогда дом, в комнатку переехал, навещал семью свою раз в месяц, зато звонил каждый день. Это было. Пил опять же… и вот допился. Деньги закончились, а любовь нет. Пришел я тогда в офис к Трепетовичу, все как есть докладал, мол, сил никаких нет, со своими встретиться желаю. Выслушал меня Чернобог наш, как ребята его называют, всетемный пан Трепетович, и должность эту предложил. Работаю теперь на перевозе, а зато он домик для семьи на берегу выделил. Со всеми, можно сказать, удобствами.

Он меня тогда бесплатно, как барина, на тот берег переправил, я там с женой своей переговорил обо всем, да и порешили, что, чем врозь и дальше куковать, а забрать дочку старшую с ейным ребятенком, народился только, без помощи нашей никак, и переселиться сюда.

Так и живем. Денег платят много, но коммунальные большие, на еду и одежу еле хватает. Зато вместе. – Он рассмеялся. – Ладно, красавица, нечего лясы точить, меня моя старуха уже заждалась, поди, так что живенько напяливай ватник. Инструкцию-то помнишь, ни гу-гу во время всего путешествия. И направо не смотреть, даже если звезды начнут падать и мессия собственной персоной снизойдет на наши воды. Даже если за бортом кто тонуть начнет и помощи твоей просить. Молчи, как рыбка, и не смотри.

– Почему направо-то? – Удивилась Аня. – Когда сюда ехали, направо смотреть нельзя было, значит, сейчас налево…

– Вот глупая девка! – Изумился в свою очередь перевозчик. – Я же тебе русским языком объясняю, – эти всегда нападают справа. Потому как находятся они справа. База их справа, катера патрульные тоже справа, что тут непонятного?

– Но когда мы сюда плыли, они ведь тоже были справа, значит теперь, когда возвращаемся, – слева! – Не сдавалась Аня. Абсурдность суждений Захарыча наводила на мысли о том, что в ожидании ее он не тратил времени, проведывая окрестные бары. – Еще завезешь не туда!

– Да я тебя, милая, теперича просто шарахну веслом по бестолковке, поверну на левый бочок и пролежишь ты у меня как миленькая таким макаром до конца путешествия. Пункта назначения, так сказать. Ну, в последний раз спрашиваю, уразумела инструкцию? Или врезать?

– Не надо. – Аня инстинктивно закрылась рукой.

– То-то. А теперь быстро нырнула в ватник, и чтобы до самого того берега молчала. А то враз веслом вырублю.

Аня притихла, жалея, что поблизости, как в прошлый раз, нет Яши. Впрочем, уговор дороже денег, он сделал свое дело, и теперь она должна сделать свое. По большому счету, она не чувствовала никакой особой благодарности к фирме «Навь». Не бесплатно же, в самом деле, ее туда доставили, за полторы тысячи долларов, и в следующий раз никакой скидки, как постоянной клиентке, скорее всего, не предвидится. И вообще, в чем-то Георгий прав: если перевозчик в Царство Мертвых занимается леваком в рабочее время, в человеческом мире скапливается слишком много неприкаянных, неустроенных душ. О том, чем это может повредить жителям земли, Аня еще не успела подумать, да и в Тусвете вряд ли приветствуют большие миграции, хотя, какая-то плановость в этом, без сомнения, должна быть.

Постепенно начало светать, хотя до рассвета было еще далеко. Аня выглянула из-под ватника и какое-то время смотрела на поднимающиеся к темному небу огненные всполохи.

Пламенные волны текли не по горизонтали, как вода, а поднимались откуда-то из самой преисподней. Впрочем, вреда от этих волн, как и в прошлый раз, не было. Никакого едкого дыма, так что можно было сказать, что дыханию это почти что не вредило.

Горячий воздух колыхался, размывая изображение, Аня посмотрела на левый берег и увидела черный силуэт Петропавловки, в огненном обрамлении он казался особенно зловещим. Впрочем, разве со стороны Александра Невского можно увидеть Петропавловку? А почему нельзя? Теперь все можно. Вот, раскаленно-алый, выступает из тумана Михайловский замок. На него буквально жарко смотреть, каждый кирпичик словно только что из печки, а само здание выглядит пышущей жаром домной. Только домна вся красная, горячая, того и гляди взорвется, выпустив гулялый огнь, точно перед концом света.