Валюта смерти

– На счету? – Константин Захарович нажал несколько цифр, – на счету у этой штуки пять тысяч рублей.

– И сколько на них можно разговаривать с тем берегом? – Насупилась маленькой сумме Аня.

– Ну, если минута разговора обходится в пятьсот рублей…

– В пятьсот?! – Она чуть не призналась, сколько вынуждена выкладывать сама, хотя какой смысл скрывать от того, кто без проблем может добыть эти сведения? Только стыдно будет.

– Получается десять раз. – Перевозчик смотрел на Аню с любопытством купца, неожиданно подцепившего хорошего покупателя.

– Десять звонков и сам мобильник. – Аня протянула руку, и Захарыч послушно положил на нее красненькую «пудреницу». – Что же, сам мобильник не Бог весть что, впрочем, мне всегда нравились красные телефончики. За все это предлагаю… – она задумалась, Десять минут разговора стоили бы ей тысячу долларов, тогда как с телефона Захарыча выходило всего ничего. – А на городские он тоже столько жрет, или различает?

– Ясное дело, на городские рубль минута, входящие бесплатно. – Засуетился Захарыч.

– Ладно, сделаем так. Я беру телефон себе и отдаю вам за него… – Она мгновение колебалась. – Семь тысяч. И затем буду платить вам 20 процентов комиссионных за то, что вы будете класть деньги на этот счет. Идет?

– Да как же это… – Захарыч мялся. – А если по работе нужда придет, а если…

– Главное, чтобы, когда вы сообщите в фирме, номер не додумались заблокировать. Так что врите напропалую, мол, потерял, сгорел, ну, чтобы они не подумали, что кто-то другой воспользоваться мобилой без вас сможет. Заблокируют – вернете половину денег. Идет?

– Только что-то не больно-то много вы и предлагаете, барышня. Не куда-нибудь, на Тот свет звонить собираетесь, а цена… прямо скажем, точно за межгород.

– У вас на счету все равно лежат не ваши деньги, а деньги фирмы, то есть, и эти семь тысяч вы возьмете лично себе. В дальнейшем я буду давать вам по 700 рублей из расчета 500 за минуту и 200 лично вам. Опять же, возможно, что в вашей фирме существует услуга перевода денег с одного номера на другой, тогда вы можете перебрасывать мне деньги вашей фирмы и получать за это лично в свой карман. Убедила?

– Что же… деньги, конечно, мне нужны, только получается, что вы за счет пока предлагаете, а телефон, поди, тоже чего-то да стоит. А?

К тому же, если начальник меня за потерю штрафанет или морду начистит, кто штрафы или больничный мне оплачивать станет?

– Даю за твою бандуру еще три тысячи. – Она запустила руку в сумку и извлекла из-под подкладки припрятанные деньги. – Я, между прочим, тоже рискую…

– А если в фирме проведают, что ты монеты перестала покупать? Проведут расследование…

– Куплю парочку для отвода глаз. – Аня махнула рукой. – И потом, они же понимают, что у людей не всегда деньги есть, да и многие звонят только по большим праздникам, так что, думаю, если и проведают – не насторожатся. А я скоро еще тур куплю. К чему звонить, когда можно встретиться?..

– Что же, по рукам…

Оказавшись на своем берегу, Константин Захарович чинно довел Аню до поджидающего возле серой «шестерки» работника трансфер.

Что называется, передал с рук на руки.

Аня махнула ему на прощание, машина тронулась по темному проспекту Обуховской обороны, наконец-то она вспомнила это название, и мирно поползла в сторону более освещенных дорог. На переезде возле метро, где света было не в пример больше, перед светофором им пришлось притормозить. Не зная, чем себя занять, и не желая затевать общение с провожатым, Аня разглядывала витрины магазинов, когда чей-то пронзительный взгляд заставил ее вздрогнуть.

Напротив нее в красной спортивной машине сидел мальчик. Нет, не сидел. Он стоял и, распахнув глаза, смотрел на Аню, призывая ее внимание, барабаня кулачками о стекло. На вид ребенку было лет девять или десять. Светлая, возможно рыжая, челка паренька была аккуратно подстрижена, на левой щеке красовался шрам в виде латинской «V». Увидишь раз такой шрамище, в жизни не забудешь!

Аня взглянула на сидящую рядом со странным мальчиком и пытающуюся как-то унять своего отпрыска маму, но ее лицо не показалось ей сколько-нибудь знакомым, в то время как мальчика она – сто процентов – знала.

Откуда?

Свет сменился, машины тронулись. Какое-то время Аня еще видела безнадежно взывающего к ней пацана со шрамом во всю щеку.

«Увидишь раз такой шрамище, в жизни не забудешь. – Еще раз сказала себе она. – А я получается – забыла».

На повороте они разъехались в разные стороны.

Глава 23 Сизая голубка

Возродился из…
Хорош круиз.

А.Смир

Казик чувствовал себя заложником, толстая здоровенная тетка крепко держала его за руку. Напрасно он вышел из дома, напрасно забрал с собой все деньги. Втолкнув мальчика в будку, бабенция самостоятельно вложила в щель одну монету и вышла на улицу, приперев дверь мощным торсом.

Положение складывалось угрожающее, но Казик сдержался. Набрал домашний номер телефона и принялся ждать.

Через прозрачные, давно немытые стекла будки, Казик видел, как толстая тетка пересчитывала его монеты. Надо будет все рассказать Ане, решил он.