Валютная могила

Тут я снова мог бы задать вопрос: «И что именно выявлено?» Но делать этого не стал, потому что получил бы ответ: «Кое-что уже есть». После чего полковник сослался бы на тайну следствия. И это был бы тупик. Поэтому, подумав, я спросил другое:

– А как, простите, могут вестись определенные следственные действия, если на руках вашего следственного отделения нет ни одного трупа этих зарезанных бомжей?

– То есть? – сморгнул полковник Вересков, а Евгения Валентиновна свела бровки к переносице и пристально посмотрела на меня.

– Трупы названных мною бомжей, которым неизвестный профессионал перерезал горло, а потом троим из них, а может, и всем четверым засунул в рот по сотенной евро, уже погребены, – твердо проговорил я. – На кладбище…

– На каком кладбище? – переглянулись мои собеседники.

– На кладбище бомжей, – ответил я, копчиком уже чувствуя приготовленный мне сюрприз.

Евгения Валентиновна рассмеялась, вслед за ней улыбнулся и полковник Вересков:

– Нет никакого кладбища, господин Русаков. Нет и не было. Да и не могло быть…

– Но я же собственными глазами видел кладбище бомжей на складском пустыре недалеко от кирпичной стены, – заявил я не без волнения.

– Видели? – удивился полковник Вересков. – Это вряд ли. Как вы могли видеть то, чего нет?

– Наверное, вам об этом рассказали сами бомжи? – с ноткой снисходительности в голосе добавила Евгения Валентиновна. – Ну, так они еще и не то вам расскажут, лишь бы вы раскошелились и дали им на водку. Я бы не советовала верить всему, что они говорят.

– То есть и своим глазам мне не верить? – нахмурившись, спросил я.

На это Евгения Валентиновна мягко улыбнулась, а полковник Вересков молча развел руками.

И тут до меня дошло. Конечно, никакого кладбища уже нет. После моего визита к майору юстиции и его доклада об этом начальству последнее крепко подсуетилось и ликвидировало кладбище. Выходит, что такое кладбище существует, все же было известно линейному отделу…

Я посмотрел в глаза полковнику Верескову. Он выдержал мой взгляд без всякого напряжения. Конечно, он и госпожа Носова подготовились к моему сегодняшнему визиту. Хорошо подготовились, основательно. И теперь наверняка думают, что уделали меня. Теперь вся надежда оставалась на Степу: успел он заснять это кладбище или не успел. Если не успел, то «черные» полковники и правда меня уделали.

Поначалу я хотел блефовать и заявить им, что у меня есть видеоматериал, на котором запечатлено это кладбище, но потом раздумал. Пусть считают, что провели меня. До того момента, пока не появится передача…

– Да, оперативно вы сработали, – все же не сдержался я. – Можем ведь, когда хотим, а? – И молча обвел господина полковника и госпожу полковницу взглядом, которому мне удалось придать некую бесшабашную веселость. Это обоих слегка озадачило, но, увы, не более того. – Хорошо. А что вы можете рассказать о вагоне с евро, загнанном в тупик и стоящем там уже весьма продолжительное время?

– Ничего, – с улыбкой ответил полковник Вересков. – Такого вагона просто не существует.

– Не существует? – Я посмотрел на Носову и в ответ тоже получил улыбку.

– Конечно, нет, – сказала она. – Вы весьма забавный… Молодой человек, нельзя быть таким легковерным! Это опять россказни бомжей. Знаете, в их среде уже сложился своеобразный и специфический фольклор. Они придумывают разные байки и истории про везунчиков и счастливчиков из своей среды, которые находят, например, в мусорном баке толстый бумажник с долларами внутри. Или о пакете, полном денег, который был случайно выброшен кем-то по забывчивости. Таких историй, которые произошли с их знакомыми, – тьма тьмущая! Об этом можно целую книгу написать! Но это лишь грезы и фантазии чистой воды. Такие вещи не происходят с кем-то конкретно. Обязательно с кем-то из знакомых, которых потом, чтобы расспросить поподробнее о его удаче, найти невозможно. А знаете почему? Потому что нет таких конкретных знакомых. Все это лишь мечты этих людей об иной жизни, в которую им дорожка давно заказана.

– Вот ведь, оказывается, как все на самом-то деле обстоит! – воскликнул я, стараясь убрать из голоса явные нотки иронии и сарказма и оставить лишь удивление и добродушную непосредственность. – Как вы все очень здорово мне объяснили! Теперь-то я понима-а-аю, откуда что берется. Фольклор! Мечты и фантазии! Спасибо вам огромное!