Валютные войны

Защитники ФРС говорят, что, хотя доллар и потерял 95 % покупательной способности, заработная плата увеличилась примерно на 20 %, так что эти увеличенные зарплаты уравновешивают уменьшение покупательной способности доллара. Идея о том, что цены и зарплаты меняются, уравновешивая друг друга, называется денежным нейтралитетом. При этом данная теория игнорирует тот факт, что, вне зависимости от сочетаемости цен и зарплат, все эти колебания не идентичны в разных областях. В итоге такого процесса есть свои победители и проигравшие. Проигравшие – это те американцы, которые расчетливо копят деньги, и те, которые живут на ренту. И деньги, и рентные проценты в итоге девальвируются инфляцией. Победителями обычно становятся те, кто использует «рычаг» – соотношение между облигациями и обыкновенными акциями, и те, кто понимает механизмы инфляции. Эффект создания победителей и проигравших искажает принятие решений по инвестициям, вызывает нерациональное использование капитала, создает имущественные пузыри и увеличивает неравенство доходов. Неэффективность и нечестность – вот реальная стоимость неудач в поддержании покупательной способности валюты.

Также ФРС является кредитором в экстренных ситуациях. В классической формулировке Уолтера Бэджета, экономиста XIX века, это значит, что во время финансовой паники, когда все банковские вкладчики хотят получить свои деньги одновременно, центральный банк должен одалживать деньги платежеспособным банкам под залог с высокой процентной ставкой, чтобы позволить банкам вернуть вкладчикам деньги^[45]. Этот вариант обычно не используется во время помощи при кризисе, но является хорошим способом конвертировать ценные бумаги в валюту, когда нет другого рынка для ценных бумаг. Когда паника заканчивается и доверие восстановлено, эти займы оплачиваются, а залог возвращается частным банкам.

Во время Великой депрессии, когда ФРС в этом качестве была нужнее всего, она потерпела крах. Более 10 000 банков в США были либо закрыты, либо взяты под контроль, ценные бумаги упали почти на 30 %. Денег было так мало, что многие американцы перешли на бартер, обменивая яйца на сахар и кофе. Это было время «деревянных никелей», собственноручно изготовленных во многих городках США (особенно – на Северо-Западе), – «валюты», которую использовали местные торговцы, чтобы рассчитываться с покупателями.

В следующий раз помощь ФРС понадобилась во время паники 2008 года. В то время ФРС действовала так, будто начался кризис ликвидности, хотя на самом деле это был кризис платеже– и кредитоспособности. Краткосрочное кредитование может помочь во время кризиса ликвидности, но это не помогает во время кризиса платежеспособности, когда залоги постоянно уменьшаются. Решение подобного кризиса – национализация неплатежеспособных банков с использованием существующих чрезвычайных полномочий, перемещение безнадежных активов под государственный контроль и денационализация новых платежеспособных банков по государственным ценным бумагам. Новые банки, таким образом, смогут давать новые займы. Преимущество перемещения безнадежных активов под государственный контроль заключается в том, что они могут быть консолидированы по низкой цене без капитала и учета в текущих ценах по потерям.

Еще один раз ФРС неправильно предсказала ситуацию. Вместо предложенных выше шагов она помогла неплатежеспособным банкам, используя фонд программы выкупа проблемных активов и другие уловки, так что держатели облигаций продолжали собирать ставки, доходы и бонусы за счет налогоплательщиков. Впрочем, учитывая полномочия ФРС – спасать банкиров от самих себя, – это было последовательным поступком. ФРС почти полностью проигнорировала основные принципы Бэджета. Она давала взаймы, как и советовал Бэджет, но используя слабые залоги. Она почти не брала процентов, вместо того, чтобы, наоборот, завышать проценты, как рекомендовано делать во время кризиса. Также ФРС давала взаймы неплатежеспособным банкам больше, чем платежеспособным. Результатом для экономики стало то, что в системе до сих пор находятся безнадежные активы, банковские займы строго ограниченны из-за нужды в восстановлении капитала, а экономика продолжает испытывать сложности в возвращении к нормальному росту.

Оба раза, когда ФРС была нужна больше всего, она не смогла выполнить своих функций. Сначала в 1929–1933 годах, когда от нее требовалось обеспечение ликвидности, а затем снова в 2007–2009 годах, когда надлежало закрыть неплатежеспособные банки, вместо чего, однако, была обеспечена ликвидность. Краткий обзор двух этих эпизодов показывает, что ФРС почти ничего не знает о классическом банковском деле.