Валленштейн

Валленштейн был поражён сообщением, полученным во время «случайной встречи». Ему меньше всего хотелось вновь угодить в руки инквизиции, но и оставить без последствий узурпацию власти короля записных дуэлянтов он не мог. Возникшая перед ним проблема была довольно сложной, однако в конце концов её решение оказалось неожиданно простым. Его невольно подсказал Айзек Розенвельт, который, хотя и сторонился дуэлей, был незаменим в организации кутежей и пирушек, особенно, когда денег не хватало, что так часто бывало у вагантов. Хитроумный голландец, зайдя в скромное жилище, которое снимал Валленштейн, с радостным видом сообщил, что ему наконец вернули крупный долг и ради такого случая он заказал великолепный ужин в таверне небольшого приморского городка Кьеджа, в тридцати милях от Падуи, где им никто не помешает насладиться ещё и изысканным обществом лучших куртизанок. Гость с таинственным видом намекнул, что пирушка на самом деле организована в честь «возвращения короны» законному владельцу и, дескать, он, Айзек Розенвельт, не сомневается в победе Валленштейна. Последнего внезапно осенило: ведь и поединок можно устроить в окрестностях Кьеджи, где-нибудь недалеко от таверны, в тихом глухом месте, подальше от зевак и внимательных глаз инквизиции. После чего отпраздновать победу в таверне, где для увеселения победителя и его друзей соберутся шлюхи и уличные музыканты. В своей победе Валленштейн не сомневался. Обрадовавшись тому, что нашёл решение, молодой рыцарь сообщил Айзеку Розенвельту о своём плане, обещая превратить барона в дырявый мешок, истекающий кровью, ибо к этому времени успел изучить оригинальный фехтовальный приём, вне всякого сомнения ещё не известный его грозному сопернику, «наглому белобрысому кабану». Смышлёный голландец был в восторге от «гениального плана», и его большие чёрные глаза на выкате загорелись от радости.

Было решено, что Розенвельт первым отправится в Кьеджу и лично всё подготовит к торжественной встрече законного «короля» и членов Совета десяти, состоящего из наиболее авторитетных вагантов. Встреча должна произойти только после поединка. К месту дуэли на берегу моря оба претендента на корону и члены Совета десяти поедут завтра утром в повозке или верхом, делая вид, что отправляются на увеселительную прогулку, до которых, как известно, жизнерадостные ваганты были весьма охочи.

Ранним утром группа весёлых вагантов набилась в повозку, запряжённую парой хороших лошадей, не забыв прихватить с собой в дорогу, изрядное количество бутылок с вином и пару вместительных корзин с различной снедью. Старательно изображая обыкновенную увеселительную поездку, они с песнями и воплями покинули Падую. Никто не обратил на них особого внимания, ведь подобное времяпровождение жизнерадостных студентов было обычным явлением. Однако одна женщина, окутанная тёмной шалью и в глухой накидке, слишком внимательно наблюдала из-под шали за вскакивающими в повозку беспечными вагантами. Она старательно пересчитала их, словно домашнюю скотину, и, отметив про себя, что все они молоды, как на подбор очень сильны и здоровы, прищёлкнула от удовольствия языком. Причём особое внимание неизвестная женщина обратила на обоих претендентов на трон короля записных дуэлянтов. Ей почему-то не понравилось, что рыцарь Валленштейн и барон Хильденбрандт не сели вместе с остальными в повозку, а предпочли ехать верхом на своих великолепных конях. Женщина, спрятавшись за деревьями, ещё раз аккуратно пересчитала вагантов, включая и соперников, их было ровно двенадцать, загибая пальцы, она, повторяла про себя их имена: рыцарь Альбрехт фон Валленштейн, барон Отто фон Хильденбрандт, рыцарь Генрих фон Браун, барон Конрад фон Шталц, испанский гранд дон Родриго де Балтингер, граф Бруно Колонна, граф Гвидо де Бальцони, князь Чезаре де Боргезе, рыцарь Гвильельм де Гаспери, граф Жерар де Савиньи, рыцарь Шарль де Тардье, граф Арман де Габрияк.

Стараясь не выделяться в толпе, она проводила медленно двигавшуюся по узким улочкам повозку с орущими вагантами за городские ворота, у которых к ней подошёл какой-то бродяга громадного роста и в живописных лохмотьях, однако, как у доброго католика, на его крепкой смуглой шее красовался небольшой золотой крестик. Подмигнув большим карим глазом, бродяга жестами показал, что не прочь воспользоваться услугами женщины за пару сольдо[17]. Она с негодованием отпрянула, но бродяга не отступился и, не колеблясь, подошёл к ней. Шаль лишь немного приоткрыла лицо незнакомки, и бродяга, узнав палача Козимо Верди, невольно содрогнулся, однако, быстро преодолев страх, слегка, но почтительно, поклонился.

— Друг мой, ты видел повозку, до отказа набитую глупыми вагантами, молодыми здоровыми красавцами? — вкрадчиво произнёс Козимо Верди, издав чмокающий звук.

— Да, синьор, видел.

— В таком случае спеши, дружок, к моему братцу, пусть примет необходимые меры. Передай ему, что голландец и наша сестрёнка не подвели и на этот раз. Товар, как ты уже убедился, — первосортный, и горе тебе, мой друг, если ты опоздаешь!