Валутина гора

Маша молча кивнула на эти слова. Гришка отправился в столовую. Как и говорила Маша, он застал и Анастасию и Арсанова старшего. Они, вдвоём сидели за большим праздничным столом. Больше никого не было. Что сразу же удивило Гришку, так это третий прибор что стоял на другом конце стола. И кресло было придвинуто перед ним. И бокал, наполненный вином стола возле прибора. В общем, было всё, кроме гостя, который, по всей видимости, должен был появиться. Видя, что его не замечают, Гришка кашлянул. Анастасия обратила на него молчаливо вопросительный взгляд. Почти то же самое читалось и на лице Арсанова старшего. Он сделал жест, приглашающий Гришку к столу, но тут отрицательно покачал головой и негромко, но уважительно пробасил:

– Барин, дозволение нужно. С Машей пожениться хотим.

Арсанов старший кивнул головой.

– Анастасия мне говорила. Будьте счастливы. Я от всей души желаю вам всяческих благ.

– Благодарствуем барин!

Гришка повернул голову в сторону Анастасии. Она выразила молчаливым взглядом свою радость за него. Гришка улыбнулся и, поклонившись, покинул столовую.

Глава 26

– Ну хотя бы кто то счастлив в этом доме! – голос Арсанова старшего прозвучал негромко, но с горечью. Он поднял бокал и бросив по отцовски ласковый взгляд на Анастасию тихо провозгласил:

– За Петра! Сегодня ему исполнилось 27 лет. И я впервые за эти 27 лет, не знаю, где он и как складывается жизнь у моего сына. Выпьем же дитя моё. Выпьем за благородного сына недостойного отца.

Старший Арсанов отпил глоток вина, но не поставил бокал обратно. Он повертел бокал, со всех сторон прислушиваясь к монотонному звону хрусталя.

– Пётр так любил делать! – пояснил Арсанов старший. Внешне он выглядел совершенно спокойно. Но Анастасия знала, что стоит за этим видимым спокойствием.

– Перестаньте себя терзать батюшка, – попросила Анастасия, – ничего нельзя вернуть обратно. Приходится жить с тем, что есть сейчас. Пётр любит вас. А раз любит, обязательно вернётся назад. Вернётся домой…живой и невредимый.

– Бедное дитя! – Арсанов старший бросил на Анастасию сострадающий взгляд, – пытаешься утешить меня, когда сама нуждаешься в утешение больше меня. Или ты думаешь, я не вижу твоих переживаний? Не слышу, как по ночам ты тихонько льёшь слёзы? За все эти месяцы, я ни разу не видел улыбки на твоих устах. Но часто видел страдание и боль. Не пытайся прятать от меня свои истинные чувства, дитя моё. Ибо я вижу твои страдания так же ясно, как ты видишь мои.

С каждым произнесённым словом, Анастасия менялась в лице. А в конце лицо стало неестественного, серого оттенка. Анастасия подняла на опекуна горестный взгляд и с мучительной болью прошептала:

– Я ведь видела батюшка. Я видела,…как он смотрел на меня, когда произносил клятву в соборе. Я должна была понять батюшка. Должна. Но я не хотела понимать. Когда он уходил, я чувствовала его страдания, чувствовала его боль, но…снова оттолкнула от себя. Я ведь с первой встречи полюбила его. – Для Арсанова старшего не стало неожиданностью признание Анастасии. Это было заметно по его лицу. Он с прежним состраданием и с прежней молчаливостью вбирал в себя её душевные муки.

– Но я не понимала этого батюшка. Я считала Петра чёрствым и высокомерным. Мне он казался напыщенным эгоистом, который если и может любить, так только самого себя. Я не прислушивалась к своему сердцу. Вместо того, я только и делала, что выискивала в нём новые недостатки. Я никогда даже не пыталась понять его. Не утруждала себя глубокими мыслями о значении его поступков. А ведь всё это находилось перед моими глазами. Стоило лишь глубже заглянуть ему в душу, чтобы понять истину. Но я посчитала его недостойным человеком. Я утвердилась в этой мысли. А на деле,…на деле, всё оказалось наоборот. Боже, как низко должно быть выгляжу в его глазах…я. Простите меня батюшка.

– Анастасия! – попытался, было остановить её опекун, но она, не оглядываясь, вышла из столовой. Арсанов старший прекрасно понимал, что душа Анастасии переполнена. Он понимал, что она не захочет полностью открывать её перед ним. Ибо она не захочет…получить… понимания и прощения. А если и захочет, то только от одного человека. И этим человеком, несомненно, мог быть только Пётр.

Покинув столовую, Анастасия со всех ног бросилась к своим покоям. Ей необходимо было остаться одной. Но, дойдя до дверей, она услышала голос Маши. Анастасия развернулась и пошла обратно. Куда идти? – едва эта мысль мелькнула в её голове, как она уже знала ответ. Ноги сами понесли Анастасию на третий этаж. Анастасия остановилась на миг перед дверью ведущей в покои Петра, а затем…толкнула дверь и замирая от охватившего её трепета, вошла внутрь. Анастасия впервые оказалась в покоях Петра. А ведь именно здесь, она могла получить ответы на многие мучавшие её вопросы. Ведь, по сути, она ничего не знала о человеке, который пожертвовал всем ради любви к ней. Но сейчас, она могла многое узнать.