ВАМП. Практикум по целительству

С умным видом покивав, вздыхаю. Жаль, что не знала этого раньше. От притязаний шпиона не избавилась бы, но не испытывала бы мук совести, считая себя убийцей.

— Отдыхайте, адеитка.

Всполошившись, подскакиваю на кровати:

— А домой меня не отпустят разве? Я хорошо себя чувствую!

И это правда: действие зелья, блокирующего магию, прошло, пока я валялась без сознания. Сила меня переполняет, словно извиняясь за вынужденное исчезновение. Удивительный и неожиданный подъем!

— Об этом договаривайтесь со своим целителем.

Каррай уже у двери, когда я решаюсь спросить, где размещены жертвы имитатора. Он не уточняет, зачем мне это, сразу говорит, что парни в соседней палате.

— Туманнику уже вывели из их организмов?

— Да. Хотите навестить? — прищуривается боевик.

— Конечно, нужно же мне узнать, что они в порядке.

Я откровенно вру, думаю, он это понимает. И то ли считает, что не справлюсь со старшекурсниками, то ли верит, что я добрая и терпеливая, потому что посетить братьев Рауллов не запрещает.

Пока мне никто не мешает, иду проведать соседей.

В том, что произошло, есть и моя вина. Нужно разбираться с чужим недовольством сразу, не ждать, пока на тебя нападут, а искать и устранять причину неприязни. Я же этого не делаю… Или же, если доискаться истины нет возможности, необходимо дать понять обидчикам, что далеко не беззащитна, как им кажется, надо показывать зубы.

Перед входом в палату замираю, вспоминая нужное заклинание. За дверью весело — пациенты в норме, раз смеются столь громко. Задвинув жалость подальше, вхожу в комнату и сразу направляю подготовленное заклинание на валяющихся в кроватях магов.

— Это почесуха, — произношу голосом злодейки, стараясь не смотреть на багровый цвет кожи боевиков. — Отменить ее могу только я, целители справятся лишь через десять-пятнадцать минут, но к тому времени вы раздерете себе кожу до костей.

Обалдевшие близнецы беззвучно открывают рты, не зная, куда смотреть: на меня или на собственные руки жуткого цвета. Жалость берет верх, и я завершаю действие почесухи.

— Это не самое страшное заклинание, что мне известно, мальчики. — Чтобы уберечь себя от возможных нападок в будущем и от того же банального злословия, приходится угрожать, хоть мне это не по душе. — Теперь вы убедились, что я лишена жалости и совсем не беззащитна. Поэтому лучше меня не злите, ведь я ваш командный целитель.

— Уже нет.

Слова, прозвучавшие сзади, резки, словно плеть.

Обернувшись, беспомощно смотрю на разозленного Фрайда. Ну как тут объяснить, почему наслала на его игроков почесуху? Как выкрутиться из этой неприятной ситуации без последствий?..

— Адепты Рауллы, официально уведомляю: вы больше не входите в состав «Аквилона».

— Что?! — Вопль близнецов сливается с моим мысленным криком.

— Я предупреждал, чтобы даже не смотрели в сторону целительницы команды. Вы же поступили недостойно.

— Но мы же были под внушением демона и под действием туманники!

— Это вас не оправдывает: туманника сбрасывает оковы моральных запретов, освобождая то, что внутри. Я не желаю видеть в команде тех, кто непочтителен к товарищу, особенно к девушке.

— Ты из-за нее нас выгоняешь?! — возмущается Митр, гневно раздувая ноздри. — Из-за девки?!

Фрайд болезненно морщится:

— О чем я только что говорил?

А я, опомнившись, вмешиваюсь в разговор:

— Аестас, у тебя нет права их выгонять. — И под удивленными взглядами трех пар глаз путано объясняю: — В том, что произошло, есть и твоя вина — ты не позволил братьям влиться в команду. Сколько раз они играли в стрип? В картах отмечено, что дважды. К тому же ты и Эйнар разваливаете команду, какой может быть товарищеский дух?

— Разваливаем?! Да ты что!.. — возмущается граф.

— По сути, у «Аквилона» два лидера. Скажешь, не так? Кто-то должен уступить: или Эйнар не лезет, или ты отдаешь ему роль капитана.

Лицо Фрайда не выражает эмоций — парень замыкается в себе, не соглашаясь с критикой.

— Объясни, каким образом это все повлияло на отношение Рауллов к тебе?

— Самым прямым. У вас нет порядка, вы не пускаете их в команду, тогда как меня принимаете сразу. Логично, что возникает неприязнь…

Пока я говорю, из глаз братьев уходит напряжение, сменяясь недоверием и удивлением. И последнее утверждение, вижу по желвакам на скулах, их несколько смущает. На самом деле нелогично. Они могли четче высказать претензии, но предпочли пестовать недовольство, сделав меня крайней.

И Рауллы это понимают. Я «дожимаю» их, используя слабое заклинание доверия, которое применяют целители к вздорным, скептически настроенным больным. Они все еще мои пациенты, поэтому нареканий со стороны искусника Зеймора и упреков в том, что превысила полномочия, быть не должно.

— Прости, Близард, но мы правда на тебе срывались… — Джер отводит взгляд. — Просто… просто ты…

— Ты такая же выскочка, как наша мачеха! — словно выплевывает обвинение Митр. — Только пришла, а уже получаешь бездну внимания и хорошего отношения.

С облегчением вздыхаю — нарыв прорван, причина найдена. Дальше разбираться не мне — заниматься лечением души мне права не давали, да я и не умею пока.