Вампир-детектив Миднайт

— Зачем? — она уставилась на него, как на идиота. — Я же сказала, зачем. Гэвин ненавидит нелюдей. Он ненавидит вампиров. Он ненавидит видящих. Он ненавидит гибридов.

— Это же не имеет смысла, — сказал Ник. — Если он их так ненавидит, какого чёрта он женился на одной из них?

И снова этот недоверчивый взгляд, как будто она считала его тупым как пень.

Может, так оно и есть.

— Вы вампир, — сказала она, и недоверие просочилось в её голос. — Вы же не можете всерьёз задавать мне этот вопрос, учитывая, кто вы?

Нахмурившись в ответ на молчание Ника, она стиснула зубы.

— Посмотрите, откуда у Гэвина деньги, — сказала она. — Посмотрите на теневые счета, которые он держит в Австро-Германской Охраняемой Зоне. И в Южной Охраняемой Зоне. Не говоря уже о банках здесь, в Нью-Йорке. Посмотрите, откуда берутся эти деньги.

— Или, — сказал Ник, теряя терпение. — Вы могли бы просто сказать мне.

Она поджала полные губы.

Она пристально посмотрела на него, и её зелёные глаза почему-то казались более яркими без макияжа.

— Один из самых крупных его доноров, — процедила она сквозь зубы. — Один из его самых больших источников теневого дохода и поддержки — этот кусок гниющих экскрементов, Дмитрий Йи. Йи и его фашистское движение «Эйфа» запудрили мозги моему мужу. Теперь они развращают и мозг моего сына.

И тут всё щёлкнуло.

Ник чуть не выругался вслух из-за того, что до него так долго доходило.

— Ваш муж. Он завербовал Гаррисона. Именно из-за него ваш сын стал таким фанатиком.

Он произнёс это не как вопрос.

— Да, — её глаза заблестели, прежде чем она отвела взгляд. — Гэвин полностью переманил его на свою сторону. Он промывал ему мозги расистским дерьмом о чистоте человеческой крови с тех пор, как Гарри исполнилось двенадцать лет. Когда появился Дмитрий Йи со своими культистами Эйфы, Гэвин тут же понёсся со всем этим к Гарри.

К концу разговора её голос звучал откровенно горько.

Ник старался обдумать всё, что она сказала.

Он по-прежнему чувствовал, что в её рассказе чего-то не хватает.

Он чувствовал, что ему недостаёт больших кусков, но, честно говоря, не мог сказать, намеренно ли Сен-Мартен что-то скрывает от него, или она сама не знает всей правды.

— Допустим, он убил свою жену, потому что он расист, — сказал Ник, всё ещё настороженно наблюдая за ней, отмечая её сердцебиение, колебания температуры и напряжения. — Допустим, что всё, что вы говорите — правда. Об его фанатизме, его фетише на трахе с женщинами-гибридами…

Ник непроизвольно стиснул зубы.

— …Его стояк на Дмитрия Йи и Эйфу, — добавил он. — Это не объясняет, почему он провернул всё именно так. Зачем убивать его жену сейчас? Зачем бросать её с другими жертвами убийства? Почему бы просто не оставить её в башне Финикс, если он так решительно решил свалить вину на вас?

Всё ещё размышляя, он добавил:

— И зачем ему убивать кого-то, гибрида или нет, в школе своего сына? Это чертовски рискованно для него, особенно если есть финансовые следы, связывающие его с этим Дмитрием Йи. И в любом случае, он уже потенциально замёл следы убийством в Бронксе.

Всё ещё размышляя, Ник стиснул зубы.

— Чертовски глупо втягивать в это школу. Особенно если он трахает директрису школы…

— Что? — она уставилась на него. — Гэвин? Гэвин спит с вашей гибридкой?

Ник стиснул зубы.

— Вы знаете, кто она?

— Конечно, я знаю, — Сен-Мартен нахмурилась. — Я не знала, что они спят вместе.

Ник заставил себя пожать плечами и кивнул. Он сделал свой голос ровным.

— По-видимому, да. Он дал показания на этот счёт.

Её взгляд сделался откровенно скептическим.

— Он сказал полиции, что спал с вашей подружкой-гибридкой из школы Келлерман? Той, которая хочет вас?

Ник нахмурился, борясь с желанием поправить её.

Но он этого не сделал.

— Да, — хрипло ответил он.

Всё ещё хмурясь, она уставилась на стол.

Ник почти видел, как в её голове крутятся шестерёнки.

После очередной паузы она подняла взгляд, и её зелёные глаза сделались жёсткими.

— Значит, она в большей опасности, чем я думала, детектив Танака, — сказала она таким же холодным голосом, как и её глаза. — Вообще-то я удивлюсь, если она переживёт эту ночь.

Ник уставился на неё.

— Что? — переспросил он.

— Вы видели картину? — поинтересовалась она, наклоняясь к нему через металлический стол. — Третью? — она сделала паузу, оценивая взгляд Ника. — Джек сказал вам той ночью. На той картине изображена только одна жертва, детектив. Только одна. Можете ли вы догадаться, кто это может быть?

Ник уставился на неё.

Затем, когда всё встало на свои места, он почувствовал, как каждый мускул в его теле напрягся.

Он понял, что верит ей.

— Где картина? — прорычал он. — Где она?

Его клыки уже удлинились, но Ник этого почти не заметил.

Глава 24 Сорваться с поводка

— Ты где, бл*дь, Танака?

Голос Джордана был не просто сердитым. Какая-то недоверчивая ярость жила в его словах, как будто он не мог до конца поверить в то, что говорил, или в то, что должен был сказать.

— Гертруда говорит, что тебя нет в здании…

— Нет, — подтвердил Ник.

— …Она говорит, что ты ушёл. Что ты пропустил нижние уровни…

— Я так и сделал.

Наступило молчание.