Вампировский централ

Сид отшвырнул факел, выхватил из-за пояса топор и бросился на вампира. Не знаю, на что он рассчитывал, но результат оказался плачевным. Нет, вампиру он, разумеется, не навредил: тот просто отшвырнул парня, забрав оружие, а вот девушка, стоя на шатких кирпичах подоконника, от испуга оступилась и с криком сорвалась вниз. Я едва успел пригнуться, пропуская над собой вихрь, и в появившегося в дверях Санька стрелял уже с колена. Тот рухнул на пол. Чёрт, я же предупреждал! Заметив мелькнувшую в проёме тень, выстрелил ещё раз. Раздался низкий рык:

— Вор-р-ронов!

Никак, братья-оперативники? Вовремя! А за спиной — свирепое рычание, дикий вопль и тишина. Оглядываться не хотелось: слишком хорошо представлялся мне результат «работы» разъярённого вампира. Я поднялся с колена. На подоконнике с девушкой на руках стоял Торн. Он легко шагнул в комнату и поинтересовался:

— Ваша?

Я молча кивнул.

— Что ж вы девицами-то разбрасываетесь, Виктор?

Торн усадил свою ношу у стены и слегка похлопал по щекам. Девушка слабо застонала, приходя в себя. Вампир удовлетворённо кивнул и огляделся.

— Я что-то пропустил?

— Да так, самую малость, гранд, — ответил я, пряча оружие в кобуру.

7

Оглянуться всё же пришлось. Забрызганные стены, на полу в луже крови — обезглавленный труп Сида. Посреди этого безобразия замер вампир, всё ещё в боевой форме: низкие надбровные дуги, высокие скулы, в глубоких глазницах — багровые угли глаз. С клыков на белоснежную рубашку капала кровь, она же стекала с длинных, чуть изогнутых когтей. Отлично повеселились, ёлки! Я невольно поморщился, в глазах Торна зажёгся огонёк.

— Возвращайся, если не хочешь напугать девушку, — бросил он соплеменнику.

Тот кивнул и начал меняться на глазах: лицо плавно приобрело правильные черты, из глаз ушла пугающая краснота, втянулись клыки и когти. Бледная кожа лица и рук вампира и даже, кажется, волосы впитали следы крови. Он прижал ладонь к левому плечу и наклонил голову, приветствуя Высшего.

— Кольдэр лин-Ральт, гранд.

Торн кивнул: Высшим было достаточно двух имён, чтобы отследить родословную любого вампира. Кольдэр лин-Ральт. Стоп! Так его сиридаром-обратителем был Ральт? Я пристально взглянул на вампира.

— Офицер? — вежливо переспросил он.

— Ничего, показалось.

Нет, это не он был тогда с Ральтом в растерзанной квартире. Я облегчённо вздохнул. А Кольдэр уже помогал подруге подняться. Девчонку била дрожь, она прислонилась спиной к стене, запустив пальцы в густые светлые волосы. Вампир, успокаивая, погладил её по щеке.

— Ничего, Таниа, это просто полёт.

— Ничего себе полёт, — пробормотала она.

Широкие плечи парня загораживали от неё комнату. Девушка попыталась выглянуть, коснулась его груди руками и тут же отпрянула, с ужасом глядя на ладони.

— Ч-что это, Кольдэр?

Что-что, его пальто! Кожа плохо впитывает кровь. Вампир попытался притянуть её к себе, но девчонка оттолкнула его.

— Нет! От тебя пахнет кровью!

Мы с Торном посмотрели друг на друга. Эх, Таня-Танечка! Что же вы, девочки, летите на яркое, как мотыльки на свет! Кольдэр сдерживал бьющуюся в истерике возлюбленную, пока она, обессиленная и перепачканная кровью, не затихла в его руках, уставившись в темноту пустым взглядом. Торн прошёлся по комнате и остановился перед солдэром, заложив руки за спину. В луче фонаря подкладка его плаща и кровь на полу были одного цвета.

— Коротко и внятно, — сказал он.

Судьба Кольдэра теперь в немалой степени зависела от позиции Торна, поэтому он с готовностью кивнул и доложил по-военному чётко:

— Это Таниа, гранд, моя невеста. Она согласилась на обращение, но её семья была против. Меня пытались убить, мы были вынуждены скрываться. С моей стороны закон не был нарушен ни разу. Это всё.

Торн с сомнением окинул девушку взглядом.

— Согласна на обращение? Тебе стоит убедиться в этом ещё раз.

Девчонка отёрла слёзы и посмотрела на гранда.

— Согласна или нет — какая разница? Теперь у меня нет выбора.

Вот это верно: домой ей возвращаться нельзя.

— У тебя есть квота на обращение, солдэр? — спросил Торн.

— Да, гранд, наградная, за войну.

Льготник-ветеран, ёлки! Право на обращение — ещё один спорный пункт мирного соглашения, благополучно «просмотренный» нашими переговорщиками. По Договору каждый вампирский клан ежегодно получал определённое число официальных разрешений на обращение людей. Условий было всего два: добровольность и достижение совершеннолетия, то есть, двадцати одного года. Теоретически, получить квоту на обращение мог каждый натурализованный вампир, а обратиться — каждый жаждущий вкусить вечной жизни человек. Казалось бы, всё просто и открыто, однако мы не учли одного: поголовье вампиров поддерживалось не только с помощью обращения, но и естественным путём. Находясь в плену легендарных представлений, мы узнали об этом слишком поздно — уже после подписания Договора.