Вампиры девичьих грез (СИ)

— Из Города. Он называется Илианэсэ, не так уж сложно запомнить. Мне в любом случае каждую ночь привозят оттуда пищу. Попросил, чтоб захватили еще и цветы. У меня там большой сад, один из лучших, наверное, не только в городе, но и в стране. Не самый лучший, конечно, есть еще к чему стремиться, но и гордиться есть чем. Так что эти цветы тебе — действительно от меня, из моего дома, моего сада.

— Спасибо. А та лилия в номере турбазы — она тоже была от тебя?

— Тоже от меня, — он улыбнулся и коснулся губами моего виска. — Лилия хороший цветок, чистый. Ее ты можешь всегда принять, не задумываясь, от любого вампира.

— То есть? — не поняла я.

— То есть дарится от чистого сердца, без намеков и задних мыслей. Без подтекста. Просто цветок.

— А что, бывают цветы «не просто»? И надо хорошенько подумать, прежде, чем их принимать?

Он улыбнулся и чуть отстранился, натягивая на себя футболку, старательно застегиваясь и заправляясь.

— Цветы, Лариска, в культуре вампиров занимают особое место. У вас такого нет. У нас вообще немного разное отношение к живой природе. Изначально было. Сейчас все несколько упрощается. Но какие-то вещи остались. Отношение к цветам — из их числа. У тебя есть расческа?

— Не знаю, в тумбочке посмотри.

— Ну, что ты не знаешь, что это, я вижу, — заявил он, находя-таки в тумбочке искомое. Вот ведь гад, сам же меня разлохматил! Судорожно провела рукой по волосам, но вряд ли что-то кардинально улучшила. Анхен же невозмутимо расчесывал моей расческой свои черные блестящие пряди, продолжая разговор о ботанике.

— С очень давних времен, уже почти позабытых, каждый цветок наделен определенным смыслом, чувством, эмоцией…

— Погоди, но это язык цветов, у нас что-то такое есть, — прервала я его.

— Что-то такое, кто-то где-то слышал, — передразнил он меня, кладя расческу на подоконник и закалывая свой хвост весьма замысловатой заколкой. — Перепевы, отголоски, не более. И значения у вас другие, да и не знаете вы их толком, и никогда не пользуетесь.

Я взяла было расческу, намереваясь и себя привести в порядок, коль уж приспичило ему прихорашиваться, но он отобрал:

— Дай, сам расчешу. Ты ж небось в последний раз еще в Светлогорске причесывалась. Забыла уже, наверное, как это делается.

Да? Хорошо, что тут нет зеркала. Это что ж у меня на голове, если он позволяет себе так высказываться? Покорно повернулась к нему спиной. Не нравится — вот пусть и делает, как нравится.

— В культуре же вампиров знания о цветах и их смысле — у каждого в крови. Мы не просто знаем, мы это чувствуем, поэтому, даже не задумываясь об этом, любой вампир всегда выберет именно тот цветок, который отражает его настроение, его отношение, его чувства и намерения. Любой цветок, подаренный любым вампиром всегда имеет смысл. Поэтому — да, иногда стоит и задуматься.

— Так расскажи конкретно, чтоб мне было о чем задумываться. А то любуюсь я на твои тюльпаны, а может, надо срочно их тебе возвращать.

— Оставь. Я же сказал, это от души. Тюльпаны означают нежность. Хрупкость, быстротечность. Уязвимость. Особенно, когда цветут среди зимы. Не их время года.

— Что-то я не очень понимаю твои ассоциации…

— Даже нежность?

— А почему только нежность? А почему не любовь? И, кстати, что у вас обозначает любовь? Роза?

— Разная бывает любовь. Разные цветы, разные оттенки. Роза тоже в чем-то любовь. Но вот ее надо сто раз подумать, прежде чем принять от вампира.

— Почему?

— Потому, что согласно поверью, с красотою розы может сравниться лишь красота девы. И если кто-то срезал для тебя розу, то лишь для того, чтобы срезать взамен твою красоту. Тебя. Роза означает смерть, Лариса. Достойным ответом на подаренную розу может быть только подаренная жизнь. Держи, — он протянул мне расческу. — Косы плести не буду. Не умею и учиться не собираюсь. Охота вам себя уродовать — так делайте это без моей помощи.

— Тебе не нравятся косы? — я была шокирована едва ли не больше, чем рассказом о розе. — Но это же красиво!

— К сожалению, не одна ты так думаешь. Поэтому приходится терпеть. Основы традиционной культуры, куда ж деваться. Так что заплетай свою красоту, нам сейчас еще визит вежливости наносить.

— Кому? — удивилась я. К такому я как-то готова не была.

— Да надо попрощаться. Потом поедем домой. Ты вполне здорова, так чего и место занимать.

— К тебе домой? — он все-таки возьмет меня с собой, совсем, навсегда!

— К тебе домой, Лариса. К маме с папой. Я дарю тебе тюльпаны, а не розы. И я не готов передумать.

— Но почему?

— Почему? Наверное, потому, что я не только Высший, но и Древний. Из тех, кто еще сохранил способность любоваться красотою сада, а не только срезать в нем все цветы, на которые наткнешься.

— Древний? То есть ты, все-таки, очень старый? Даже по вампирским меркам?