Вампиры ночи

Клыки Лукки втянулись, исчезла его демоническая ухмылка. Теперь у него лицо как у мальчишки, никогда не знавшего любви. Он собирается что-то сказать, как вдруг за моей спиной медленно со скрипом открывается дверь.

Лукка исчезает, растворяясь в воздухе.

Он ушел? Оставил меня здесь? Я подавляю нарастающую панику, поднимающуюся в моей груди.

– Завали рот! – орет на меня доктор, подходя ближе. – Что, от недостатка крови совсем крыша поехала, сидишь теперь и сама с собой разговариваешь?

Он обращает внимание на мое окровавленное запястье.

– Пытаешься покончить с собой, чтобы этого не сделали мы? Господину Волкову следовало убить тебя, пока он выкачивал из тебя кровь, грязная ты…

Доктор не успел договорить. Прутья решетки сломались и Лукка прижал его к стене, сжимая за горло. Он ударил Василия головой о бетон.

– Ты вредил моей Ведьмочке? – выкрикивает Лукка прямо тому в лицо.

Доктор Василий судорожно мотает головой из стороны в сторону.

– Нет! Конечно, нет! Я бы никогда не навредил ей.

Могу только представить, как громко раздается звон в голове Лукки, поскольку я слышу его так же громко. Его клыки снова увеличиваются, и он крепче сжимает горло доктора.

– Вы убивали невинных людей, чтобы продавать их кровь и создавать наркотики?

– Нет, – кряхтит доктор Василий.

И это последнее слово, слетевшее с его губ. Лукка бросается на него, вгрызаясь в яремную вену и выплевывая массу крови и плоти на пол. Он отпускает Василия, и тело доктора соскальзывает на пол, его голову удерживает лишь обнаженный позвоночник. Лукка молниеносно хватает приставной столик у двери и разбивает его о стену, вонзая расщепленную деревянную ножку в грудь доктора. Я раньше никогда не видела, чтобы Вампира протыкали колом. Мне казалось, что тот должен взорваться, разлетевшись на куски, или превратиться в дым, но вместо этого Василий просто падает. Медленно, как обычный человек.

Лукка оборачивается, заставляя меня вздрогнуть. Он выглядит как демон: его прекрасное лицо стало багровым, а белые дизайнерские штаны пропитались кровью доктора.

– Хорошо, что на мне пластиковые сланцы, – заявляет он, облизывая свои губы.

Я тут же обвиваю руками его шею, пачкаясь в липкой крови, но мне все равно – одежда на мне уже покрыта моей собственной засохшей кровью. Лукка крепко меня обнимает, и понимаю, что для него это не только облегчение. Он расстроен из-за своего брата. Я доказала ему, что не лгала о докторе, и теперь Лукка также знает, что сказанное мной о Константине – правда. Касаюсь руками его затылка, и он крепче прижимает меня к себе.

– Спасибо, что веришь мне.

– Ты не умеешь лгать. Я тебе это уже говорил.

Смотрю на пепел под моими ногами.

– Мне жаль, что тебе пришлось его убить.

Лукка пожимает плечами.

– Он все равно мне никогда не нравился. Кроме того, убивать легче, когда ты делаешь это часто.

Я слышу звон его лжи и крепче прижимаю к себе. Кем бы был Лукка, если бы Константин ничего от него не скрывал и использовал в качестве личного сторожевого пса?

– Нам нужно выбираться отсюда, – произносит он чуть вздрогнувшим голосом. – Пока только я могу тебя защитить.

В ответ согласно киваю.

– Мне нужно улететь обратно домой. Мой паспорт в сумке. Поеду на такси.

– Нет! Я отвезу тебя, у моей машины затонированные стекла, так что со мной ничего не случится. Ключи в кабинете.

Стоило мне направиться к его машине, как он тут же снова притягивает меня к себе.

– Ты пойдешь со мной. Я не выпущу тебя из виду, пока ты не будешь в безопасности. Пошли.

– Но разве Димитрий не в клубе? Он здесь сидит день и ночь. – Я представляю его, мчащегося обратно к Константину сразу после убийства Асель. Кусок дерьма!

Лукка отстраняется и убирает с моего лица пряди, оставляющие за собой кровавые линии.

– Думаешь, меня пугает этот плюшевый мишка?

Глава двадцать восьмая

Странно оказаться в клубе днем. Все окна закрыты, но уборщиков еще не было. Здесь полный бардак. Разбитые стекла валяются на столах и полу, и одинокая туфля на тонком каблуке лежит на небольшой сцене. Мне она знакома, она принадлежит Асель. Принадлежала. Сглатываю чувство вины. Я могла бы ее спасти, если бы встретилась с ней раньше, а не провела три дня в постели с Луккой. Моя вина в том, что она мертва.

Мы проходим мимо бара и сцены и направляемся к двери с надписью «Вход воспрещен». Как только Лукка начинает вводить код, с другой стороны клуба раздается грубый крик.

– Куда ты ее ведешь?

Димитрий подбегает к нам, его огромные, похожие на лапы руки сжаты в кулаки. На нем все еще детский голубой спортивный костюм «Адидас», куртка туго застегнута на бочкообразной талии, однако он снял свою дурацкую панаму. Я замечаю темную отметину на его рукаве и с удивлением осознаю, что это кровь Асель. Перед моими глазами начинают мелькать образы медведя, перерезающего шею моей подруги. У меня кружится голова, и я быстро моргаю, изо всех сил стараясь прийти в себя.

Лукка оборачивается к Димитрию, загораживая меня собой и одаривая вышибалу своей липко кровавой улыбкой.