Вампиры тут голодные

— Ночью лампа будет мягко светиться, а имитация лавы успокаивающе воздействует на разум. — торопливо выдохнул граф, говоря первое, что придёт в голову. Он не был готов к презентации товара. Не сегодня и не перед королём уж точно! — Работает на накопительных кристаллах и совершенно безопасна. — лампу передали королю. Тот недолго повертел её в руках и перевёл взгляд на графа.

— И всё же, что в ней такого, что вы выбрали именно её своим подарком? — о, как же хотел Степан в этот миг побиться головой о стену или вернуться в прошлое и сказать себе, чтоб дарил украшения, как все. А не выделывался.

— Лавовую массу имитирует кровь. Кровь Вампира, Ваше Высочество. — как же неловко. Никто же не узнает, что он использовал кровь с того самого раза, как у него из носа накапало?

А вдруг там козявки? А что если заклинание стазиса на веществах выйдет из строя и кровь свернётся? Так, а он протёр лампу от пыли и грязи, перед тем как упаковать?

В голове пронеслись тысячи панических мыслей, потому что если герцог Ибенир мог прихлопнуть Степана только в теории, то король прямо здесь и прямо сейчас, даже не вставая с трона.

Да уж, хорошая мысля приходит опосля.

Вампир так струхнул, что совершенно не обратил внимание, как в бальном зале повисла мёртвая тишина.

— О, это весьма щедрый подарок. — удивлённо выдавил король спустя минуту. Дарить лампу с кровью вампира… Граф намеренно использовал столь дорогой ингредиент в простеньком артефакте, чтоб показать, что ради страны ему ничего не жаль?

Ривай тряхнул лампу, на глаз прикидывая, сколько же здесь крови. Поразительно, даже во всех вместе взятых артефактах в королевской сокровищнице использовано в три раза меньше. Кровь вампира — достаточно сильный реагент, одна капля способна поддерживать защитную систему дворца сто лет, а сколько же их тут…

— О, эм, Ваше Высочество, позвольте показать, как её выключить. — король снисходительно кивнул, и слуга передал лампу обратно графу. Вампир проделал простенькое движение, показал, как менять накопительный кристалл и увеличивать интенсивность подсветки.

— Восхитительно. Это вещь из твоего родного мира? — никто из аристократов прежде не видел ничего подобного. Пожалуй впервые безделица, сделанная переселенцем, произвела на них впечатление.

Обычно переселенцы из всех сил пытались изобрести что-то новое, таскали свои поделки и тыкали в лицо каждому аристократу, со словами, что это произведёт революцию.

Революции в Рипаннисе никто не хотел — всех устраивала нынешняя власть, поэтому буйных дураков-переселенцев отправляли в обезьянник или на шахты, чтоб те подумали о своём поведении, политике и революции.

Графу же сказочно повезло, потому как если б он прямо в бальном зале развернул рекламную кампанию и начал убеждать аристократов, что будущее за изобретениями из других миров, то попаданца б сдали в дурку. Ну или в морг, это как повезло бы.

— Да. — согласился Степан, — Там, конечно, их делают без крови, но я же вампир, верно? — и криво улыбнулся, поняв, какой бред сморозил.

— И почему же ты решил, что вещь из чужого мира станет хорошим подарком? — лакей передал лампу обратно в руки дракона и тот отдал её королеве. Женщина с любопытством включила лампу и наблюдала, как жидкость медленно перетекает туда-сюда.

— Сложно сказать. — вампир почесал шею. Подобного вопроса он не ожидал, странно, что король так пристал к нему. — Здесь нет и половины вещей, к которым я привык на своей родине, там цивилизация развита немного иначе. Ваша страна многим прекрасна, но и значимость государства, что взрастило меня, я отрицать не вправе. И подобно этому есть множество вещей, которые я бы хотел показать этому миру. Вещи для души или для удобства, для работы или красоты. То, что будет делать жизнь проще или хотя бы немного разбавит серость будней. Как эта лампа. — попаданец поджал губы, когда живот громко заурчал. Надо было всё же выпить немного крови перед выходом, простыми тарталетками да канапе желудок вампира не набьёшь. — Я не пытаюсь изменить существующий уклад, не собираюсь переворачивать привычный всем быт с ног на голову. Я просто хочу сделать жизнь лучше, и всё. — словно оправдываясь, проговорил Степан.

Король улыбнулся одними глазами, вот чего не хватало остальным переселенцам: простоты. Да, граф Вальдернеский был простым, как пять копеек. Простым и понятным.

Вампиром двигала не жажда денег, не стремление прославиться, а какая-то неестественно искренняя забота обо всех вокруг. Кифен Вальдернеский, каким бы мрачным и жестоким ни казался остальным, был открытым и беззлобным, человечным — за столько десятилетий Ривай научился видеть своих подчинённых насквозь.

— Смелые слова. — проговорила королева, отдав лампу слугам и приказав поставить в её покоях, — Будь у тебя власть, чтобы ты сделал первым делом? — граф задумался лишь на секунду, в голове вихрем проносились истории других попаданцев, с которыми он успел познакомиться.

— Организовал пункты помощи переселенцам, Ваше Высочество.