Вампиры в Салли Хилл

– Нет. У твоего отца посетитель. Какая-то важная персона, – сбросила густые брови ко лбу она, а затем оживлённо встрепенулась, – сегодня на ужин грибной суп. Я принесу тебе в комнату.

– Ты лучшая, – с благодарностью улыбнулся Хофер-младший и, дождавшись ухода домработницы, поплёлся по просторному коридору, прислушиваясь к любым звукам, окружавших его. До него доходили разные голоса: мужской и женский. Дыхание. Скрипы мебели под тяжестью тела. Наконец, оставив позади себя продолговатый коридор, Билл стоит прямо у двери в рабочий кабинет мэра. Сердце его предательски дрогнуло, и это ему не пришлось по душе. Вытряхнув из головы сомнения, оборотень, не постучавшись, резко распахнул дверь и вошёл в запретную зону. Ему прекрасно известно железное правило Томаса – не врываться в кабинет во время приёма гостей. Но прямо сейчас Билл ослушался его. Наступила гробовая тишина, от которой никому не было хорошо. Мэр, смирно сидящий за своим законным местом, переводит твёрдый взгляд на вошедшего пришельца и ещё пуще хмурит брови, думая про себя: «Этот человек не меняется». Однако Билл пропустил этот взгляд отца, поскольку внимание его привлекла совсем иная фигура. Спиной к нему сидит женщина с прямыми длинными волосами цвета лесного ореха. Когда незнакомка поворачивается к оборотню лицом, тот в панике раскрывает глаза пошире, отчего они обещали полопаться от давления. Рельефная грудь молодого человека судорожно вздымалась и опускалась. Нет, он отказывается верить своим глазам. Перед обоими Хоферами сидит во всей своей красе никто иная, как Амелия Элизабет Крамер, которая является самым опасным существом в Салли Хилл, не считая ей подобных упырей. У неё длинный прямой нос, немного впалые щеки, большие глаза и рот; вампирша одета в строгое чёрное платье «карандаш» плотного материала, а в одной руке она держит того же цвета, что и платье, клатч. Каким бы монстром она не была, выглядела Амелия великолепно. В венах волка застыла кровь, и ему впервые показалось, что температура его тела ниже обычного.

– Ты забыл постучаться, Билл! – сделал замечание сыну Томас, прерывая молчание в комнате.

Оборотень, наконец, смог заставить себя моргнуть. Он быстро пришёл в себя, желая немедленно позвонить Марго и пригласить её сюда, чтобы раз и навсегда покончить с этой проблемой.

– Да, прошу прощения, – откашлялся брюнет.

Уголок рта гостьи дрогнул в усмешке, и она статно приподняла голову вверх, как бы намекая Хоферу-младшему на продолжение своей речи. Впрочем, ей было всё равно на него, но это дурной тон, а она не воспитывалась дикими селянами и была горда своим статусом в обществе, который у неё был когда-то в прошлом. За эту неделю женщине пришлось заново познавать мир и нагнать минувшие столетия. Трудно, но вполне возможно.

– Знакомься, это миссис Олсон. Супруга Николаса, – кивнул на Амелию Томас, не понимая гляделок сына и гостьи.

– Приятно познакомиться, Билл. Я о тебе наслышана. Ник хорошо о тебе отзывался, – обнажила белоснежные зубы в обаятельной улыбке бессмертная.

От одного упоминания о старом знакомом Биллу захотелось вмиг оторвать ему голову и сжечь на костре.

– Я о вас тоже хорошо наслышан, – подыграл вампирше волк, мимолётно бросив взгляд на отца с отрешённым взглядом полного недоумения.

– Надеюсь, добрым словом?

Брюнет ехидно растянул алые губы в ухмылке:

– Нет таких слов, чтобы описать все те чувства, которые мы испытывали в разговорах о вас.

Амелия Элизабет сверкнула глазами и на минуту уставилась прямо в белоснежное лицо юноши, который так и думал обратиться в оборотня и превратить демона в куски гнилой плоти. Однако не всем мечтам суждено сбыться. Во всяком случае, именно сейчас.

Тяжело вздохнув, женщина зрелого возраста обернулась всем телом к Томасу и прополоскала горло.

– Так что? Вы не передумаете? – спокойно спросила она, сложив ладони на коленях.

Мэр твёрдо покачал головой и перевёл дыхание:

– Это было помутнение рассудка. Я принял поспешное решение, не подумав о дальнейших последствиях. Мой долг быть мэром, люди нуждаются в моей поддержке.

Билл хмурит густые брови и пытается вникнуть в суть беседы. Тут в его памяти всплывает выступление отца на школьном вечере и его поспешная отставка. Ах вот оно что, им нужна должность. Они хотят хозяйничать здесь. Ну уж нет!

– Я думала, вы с Николасом договорились, – вскинув брови вверх, настаивала Амелия.

Мужчина хотел ей что-то ответить, как в разговор вмешивается молодой человек:

– Он же ясно вам сказал, что не собирается покидать пост мэра!

Это прозвучало слишком пылко и грубо, но Билл скорее вырвет себе сердце, чем станет извиняться перед какой-то там пятисотлетней старухой. Томас бросил на сына испытывающий соколиный взгляд, но ничего не сказал. Женщина, откашливаясь, выпрямила плечи и встала на ноги, поправив юбку своего платья.

– Хорошо, – сдалась она, – я не стану давить на вас… – тут Билл усмехнулся, но никто не прокомментировал это, – до свидания!