Ван Гог

Итак, детство Винсента прошло на лоне природы в стране, существенно отставшей в экономическом развитии от своих соседей. Но этот художник, который так часто изображал крестьян и пшеничные поля, в отличие от Милле по происхождению не был крестьянином: углубившись в его родословную, мы не находим в ней никого, кто добывал свой хлеб с помощью сельскохозяйственных орудий. В доме Ван Гогов были рабочий кабинет пастора и библиотека, а дети питались в основном картофелем. Можно предположить, что к этому рациону добавлялись продукты из разного рода подношений сельских прихожан. У матери семейства всегда была служанка, помогавшая ей по дому.

Когда в 1880-х годах Винсент начал заниматься живописью, этот сельский мир не имел уже такого значения в жизни страны, как тридцать лет назад. Голландия развивалась, но Винсент обратил свой взор на крестьян, отвернувшись как от городских мотивов, так и от хорошо знакомого ему мира торговцев. Его как будто бы несовременное решение изображать жизнь крестьян имело свой глубокий смысл.

Одинокий и нелюдимый путник

Хотя о первых годах самостоятельной жизни Винсента известно немногое, до нас дошли свидетельства об основных чертах его личности, и, сопоставляя их с его перепиской, можно прояснить характер становления художника. Детство, как это показал Башлар в отношении Эдгара По, есть хранилище архаических чувствований, ощущений и сновидений, из которого художник черпает в продолжение всей своей жизни. Именно в детстве происходило настоящее становление Винсента.

Заметим, что после него в семье появились ещё двое сыновей и три дочери: в 1855 году – Анна Корнелия, наречённая по имени матери; в 1857 году – Теодорус, или Тео, названный в честь отца; в 1859 году – Елизабет Хуберта, названная в честь одной из бабок; в 1862 году – Виллемина Якоба, названная в честь другой бабки; в 1867 году – Корнелиус Винсент, два дяди которого носили эти имена.

Немногие из очевидцев (соученик, служанка, столяр), запомнивших Винсента в детстве, приметили в основном его огненно-рыжие волосы, веснушки и голубые глаза. Некоторые находили его некрасивым, и все называли молчаливым, малообщительным, нелюдимым, неуступчивым, непокорным, замкнутым мальчиком. Есть основания полагать, что обстоятельства его рождения побуждали родителей баловать его и всё ему прощать.

Словно дикая кошка, он гулял по окрестностям, уходя далеко, иной раз за десять километров от родительского дома, подолгу оставаясь наедине с природой. Он внимательно изучал редкие цветы, знал, в каких местах их можно найти, увлекался насекомыми и водными животными и умел их ловить. Он знал названия всех этих существ, коллекционировал жесткокрылых и, как настоящий натуралист, изучал малейшие детали их строения. Некоторые биографы художника говорят о его сугубо научном взгляде на природу, но мы знаем, что ещё Леонардо считал живопись прежде всего наукой зрения. Скорее можно предположить, что во время своих одиноких странствий этот подросток погружался в долгие и глубокие мечтания.

Уже в те ранние годы возникла близкая, многое определившая в развитии этого ребёнка из интеллектуальной буржуазной среды связь с природой. Ибо для него счастье находилось в том мире за околицей, до которого можно было дойти пешком, в мире, не раз им пройденном вдоль и поперёк и всё же таком изменчивом, всегда неожиданном. И позднее Винсент всегда припадал к этому источнику Прогулки оставались для него возможностью вновь обрести себя, вернуться к самому себе, убежать от проблем и забот, испытать, несмотря ни на что, радость бытия. Эта зародившаяся в детские годы исключительная привязанность к природе лежит в основе его искусства. В своих письмах он не устаёт повторять, что его живопись должна приближаться к природе, к реальности, обходя стороной и современные, и исторические мотивы: никаких железных дорог и вокзалов, никаких античных руин и ничего воображаемого.

Хенри Хогшенброувер, сверстник и земляк художника, говорил, что Винсент «любил в полном одиночестве часто и подолгу гулять по полям». И ещё: «Обычно Винсент уединялся, чтобы часами бродить по окрестностям, иногда очень далеко от нашей деревни» (1).

Переписка Ван Гога вторит этим свидетельствам и позволяет нам сделать вывод, что у Ван Гогов прогулки были фамильной страстью, как у других, например, посещение театра. Ещё задолго до того как стать художником, Винсент в письмах брату Тео подробно описывал свои прогулки. И позднее, ещё не будучи живописцем, где бы он ни оказался, он всегда искал случая уйти куда-нибудь надолго и побродить пешком. Послушаем, что сам он рассказывал об этом.