Ванда и Марек

Ванда откладывает перо и подходит к окну. Сад за окном тонет в сумерках, деревья сливаются в единую темную массу. Где-то вдалеке мелькает огонек — то ли светлячок, то ли чей-то фонарь. Ванда прижимается лбом к холодному стеклу, и ей кажется, что она видит там, в темноте, какие-то фигуры. Они движутся между деревьями, то появляясь, то исчезая.

"Милая Тэффи, знаешь, сегодня я видела сон. Я шла по бесконечному коридору, стены которого были увешаны зеркалами. В каждом зеркале отражалась я, но немного другая — то молодая девушка с косами, то седая старуха, то кто-то совсем незнакомый. Я шла и шла, а коридор все не кончался. И вдруг я поняла, что все эти отражения — это я в разных мирах, в разных временах. И каждая из этих "я" пишет письма своей Тэффи. Интересно, существует ли где-то мир, где Тэффи реальна?"

Часы бьют полночь. Ванда вздрагивает, выныривая из потока воспоминаний и грез. Марек стоит рядом, его рука лежит на ее плече. Теплая, живая рука. Или нет? Ванда поворачивается к нему, всматривается в его лицо. На мгновение ей кажется, что сквозь знакомые черты проступает что-то иное, древнее и нечеловеческое. Но видение исчезает, оставляя после себя лишь смутное беспокойство.

— Пора спать, дорогая, — говорит Марек, и его голос звучит как шелест осенних листьев.

Ванда кивает и позволяет увести себя из комнаты. Проходя мимо зеркала, она бросает последний взгляд на свое отражение. Ей кажется, или отражение подмигнуло ей?

"Дорогая Тэффи, если ты настоящая, если ты где-то есть, пожалуйста, найди меня. Спаси меня от этого дома, от Марека, от себя самой. Или... может быть, я уже спасена? Может быть, этот дом — мое убежище от чего-то гораздо более страшного? Я не знаю, Тэффи. Я больше ни в чем не уверена. Кроме одного — завтра я снова сяду за секретер и напишу тебе новое письмо. И, может быть, однажды ты ответишь". 

Письмо второе

Тишина. Оглушительная тишина обволакивает дом, проникает сквозь щели, заполняет каждый уголок. Ванда сидит у окна, наблюдая, как последние лучи заходящего солнца окрашивают небо в багровые тона. Перо замирает над бумагой, капля чернил падает, расплываясь причудливым узором. "Милая Тэффи..." Воображаемая подруга, единственный слушатель в этом царстве молчания.

Скрип половиц. Марек. Его шаги — ритмичный стук пишущей машинки, отмеряющий время в бесконечном потоке слов. Ванда не оборачивается. Она знает — он пройдет мимо, погруженный в свой выдуманный мир, где герои живут, любят, страдают. А она? Кто она в этом мире? Муза? Тень? Призрак, блуждающий по старому дому?

"Дорогая Тэффи, если бы ты знала, как странно течет здесь время. Оно словно река, разделенная на два рукава. В одном — стремительный поток мыслей Марека, слова, рождающиеся под его пером. В другом — медленное, тягучее течение моих дней.

Иногда мне кажется, что я могу видеть нити времени, сплетающиеся в причудливый узор. Они мерцают в воздухе, словно паутина в лучах утреннего солнца. Я протягиваю руку, пытаясь поймать их, но они ускользают, оставляя лишь ощущение чего-то неуловимого, непознанного".

Ванда встает, подходит к зеркалу. Кто эта женщина с острым взглядом и решительно сжатыми губами? Она кажется сильной, уверенной. Но Ванда знает — это лишь маска. Под ней — бездна одиночества и тоски по чему-то неназванному, неосознанному.

"Милая Тэффи, сегодня я снова была в саду. Мои цветы... Они шепчут мне свои истории, делятся тайнами, которые хранит эта земля. Знаешь, иногда мне кажется, что в их лепестках заключена мудрость веков. Я прикасаюсь к ним и чувствую, как сквозь меня проходят потоки древнего знания. Марек смеется, когда я рассказываю ему об этом.

— У тебя слишком богатое воображение, дорогая, — говорит он.

Но разве не воображение движет его пером, создавая целые миры?"

Часы бьют полночь. Двенадцать ударов — двенадцать врат, открывающихся в неизведанное. Ванда закрывает глаза и видит... Что это? Образы будущего или отголоски прошлого? Лица, события, чувства проносятся калейдоскопом, сливаясь в единый поток сознания.

"Дорогая Тэффи, порой мне кажется, что этот дом — живое существо. Он дышит, вздыхает, хранит секреты прошлых поколений. Ночами я слышу шепот — то ли ветер в старых трубах, то ли голоса давно ушедших людей. Они рассказывают мне истории — грустные и веселые, страшные и удивительные. Я записываю их, но никогда не показываю Мареку. Это мой маленький секрет, моя связь с чем-то большим, чем наша повседневная реальность".

Скрип двери. Марек появляется на пороге, взъерошенный, с горящими глазами.

— Ванда, я закончил главу! — Его голос полон восторга, и на мгновение она чувствует укол зависти.

Как легко ему погружаться в свои фантазии, как свободно он плавает в океане слов. А она? Запертая в четырех стенах реальности, пытающаяся нащупать дверь в иные миры.