Ванда и Марек

"Милая Тэффи, знаешь, иногда я думаю — что, если все мы персонажи чьего-то романа? Что, если наши жизни — лишь строки, написанные невидимой рукой? Тогда кто автор? И есть ли у нас шанс изменить сюжет? Марек говорит, что я слишком много философствую. Но разве не в этом суть жизни — в поиске ответов на вопросы, которые, возможно, никогда не будут заданы вслух?"

Ванда подходит к окну. Сад погружен во тьму, но она знает — там, в темноте, продолжается невидимая глазу жизнь. Цветы закрывают свои лепестки, готовясь ко сну. Ночные птицы начинают свою таинственную песню. И где-то там, на границе между реальностью и сном, бродят тени — отголоски прошлого, предвестники будущего.

"Дорогая Тэффи, если бы ты была настоящей, что бы ты мне сказала? Посоветовала бы погрузиться в безумие творчества, как Марек? Или научила бы находить радость в простых вещах — в шелесте листьев, в аромате цветов, в тихих семейных вечерах? А может, ты открыла бы мне тайну, как совместить эти два мира — реальный и воображаемый?"

Часы бьют час ночи. Марек зовет ее спать. Ванда бросает последний взгляд на недописанное письмо. Завтра. Завтра она продолжит свой разговор с невидимой подругой. А пока... Пока она закроет глаза и позволит снам увести ее в миры, где все возможно, где реальность и фантазия сплетаются в причудливый узор, где каждый миг полон магии и чудес.

"До завтра, моя дорогая Тэффи. До новых откровений и неразгаданных тайн. Твоя Ванда".

Письмо третье

"Дорогая Тэффи, сегодня утро расцвело нежно-розовым светом, проникающим сквозь кружевные занавески. Я проснулась от аромата свежезаваренного кофе и звуков тихой мелодии, доносящейся из старого патефона. Марек... Мой милый, заботливый Марек. Он всегда знает, как начать день так, чтобы я улыбнулась, едва открыв глаза.

Знаешь, Тэффи, иногда мне кажется, что время в нашем доме течет по-особенному. Оно словно мед — густое, золотистое, сладкое. Каждый момент растягивается, позволяя мне впитать его полностью, насладиться каждым оттенком ощущений. Вот и сейчас — сижу у окна, наблюдаю, как Марек возится в саду. Солнечные блики играют в его волосах, а на губах — едва заметная улыбка. Он чувствует мой взгляд, поднимает голову, и наши глаза встречаются. В этот миг между нами словно протягивается невидимая нить, вибрирующая от нежности и понимания.

А знаешь, что самое удивительное, Тэффи? Вчера вечером мы с Мареком гуляли по саду, и мне показалось, что я вижу крошечные огоньки, танцующие между деревьями. "Светлячки", — сказала я. Но Марек покачал головой и прошептал: "Это феи, любовь моя. Они хранят наш сад и наш дом". Я рассмеялась, но в глубине души... поверила. Ведь разве не волшебство то, что мы с Мареком нашли друг друга в этом огромном мире?

Часы в гостиной пробили полдень, но их звон донесся до меня словно издалека, из другого измерения. Тэффи, милая, если бы ты только знала, как удивительно устроен наш дом! Каждая комната — это отдельный мир, полный загадок и чудес. В библиотеке книги иногда шепчут свои истории, стоит лишь провести пальцем по корешку. В зимнем саду цветы распускаются, повинуясь не времени года, а нашему настроению. А старое зеркало в прихожей... Мне порой кажется, что в нем отражается не то, что перед ним, а то, что могло бы быть.

Марек говорит, что у меня слишком богатое воображение. Но его глаза при этом загораются особым светом, и я знаю — он видит этот мир так же, как и я. Мы вместе создаем нашу реальность, Тэффи, раскрашиваем ее оттенками наших чувств и фантазий.

Вечерами мы часто сидим у камина. Марек читает мне вслух, его голос сливается с потрескиванием поленьев, создавая удивительную симфонию. Я закрываю глаза и чувствую, как реальность и воображение переплетаются, создавая новый, волшебный мир. В такие моменты мне кажется, что я могу услышать, как растет трава в саду, как поют звезды на небе, как шепчутся между собой тени в углах комнаты.

Знаешь, Тэффи, иногда я задумываюсь — что, если наш дом существует вне обычного времени и пространства? Что, если мы с Мареком — хранители какой-то древней тайны, о которой сами еще не знаем? Эта мысль не пугает меня. Наоборот, она наполняет жизнь особым смыслом и красотой.

Ночью я часто просыпаюсь и долго смотрю на спящего Марека. В лунном свете его лицо кажется нереальным, словно вырезанным из мрамора. Я осторожно касаюсь его щеки, и он, не просыпаясь, улыбается. В такие моменты я понимаю — неважно, реален ли мир за пределами нашего дома. Главное — что реальна наша любовь.

Милая Тэффи, я знаю, что ты — плод моего воображения. Но разве это делает тебя менее настоящей? Ты — часть того волшебства, которым наполнена моя жизнь. И я благодарна тебе за то, что могу поделиться с тобой своими мыслями и чувствами.

А сейчас я слышу шаги Марека на лестнице. Он зовет меня завтракать. Я чувствую запах свежеиспеченного хлеба и жасминового чая. Новый день в нашем удивительном доме начинается, и кто знает, какие чудеса он нам принесет? 

До новых писем, моя дорогая воображаемая подруга. С любовью, Ванда". 

Письмо четвертое