Ванга. Новый взгляд

не поссорились и до сих пор — самые близкие

друг другу люди. Как вы думаете, мог ли Игорь

стать плохим мужем, если у него всю жизнь перед

глазами пример взаимной любви и уважения родителей? Разумеется, не мог.

405

Первый раз Игорь женился по нашему с отцом совету. Я его познакомила с прелестной девушкой, дочерью своей коллеги. Вообще-то я

врач, но уже давно не практикую, работаю в

Минздраве начальником управления. Так, знаете

ли, спокойнее и удобнее: никаких дежурств, никаких вызовов, в семь вечера всегда дома… Так

вот, Леночку я приметила, когда она к своей матери зачем-то на работу пришла. Хорошенькая, скромная, только что институт закончила. И специальность прекрасная — отоларинголог. Распределение она получила в районную поликлинику, но мы с ее матерью быстренько все переиграли, устроили ее в ведомственную больницу.

С восьми до четырех — и свободна. Свадьбу сыграли замечательную. Они с Игорьком там смотрелись — чудо. Вот, думала, дочка у меня будет, всему, что умею, ее выучу. Жить они должны были у нас: квартира большая, места всем хватало.

Да и муж мой считает, что мужчине нужно у себя

жить, а не у жены.

Месяца три после свадьбы все было замечательно. Леночка тогда старалась стать настоящей

женой: квартиру убирала, стирала, готовила. Я, конечно, помогала, но вообще-то думала, что теперь

могу немного отдохнуть. То есть поделить нагрузку пополам: я готовлю завтрак, Леночка — обед. Я

стираю — она квартиру убирает. А вечером собирались все вместе, вчетвером, телевизор смотрели, разговаривали. Я вязала или починкой занималась, Игорь с отцом в шахматы играли… Вот с этих

совместных вечеров все и началось. Ни вязать, ни шить Лена так и не выучилась. Ее все время тянуло из дома: в театр, на танцы, к друзьям. Пыталась она к нам своих друзей приглашать, но муж

быстро это пресек: ему после работы нужна только тишина, а гости хороши по праздникам — на

406

дни рождения, там, или на Первомай. Лене это не

понравилось, но пришлось смириться.

Через год после свадьбы Лене приспичило поступать в аспирантуру. Заочную, без отрыва от работы. Каждый вечер либо на лекциях пропадает

(знаю я эти лекции!), либо дома над книжками сидит. И такая стала неприветливая, молчаливая, как

будто ее истязают с утра до ночи. Даже есть вместе

с нами отказалась: ей это, видите ли, неудобно.

Приходила с работы часов в пять, что-то хватала

в холодильнике и до вечера из комнаты не выходила.

Конечно, Игорь был недоволен: жена должна

мужа у дверей встречать, тапочки подать, потом —полотенце, руки вытереть. Потом ужином накормить — и делай, что твоей душеньке угодно. Плохо? А вот Лена считала, что если Игорь после работы читает, смотрит телевизор или с отцом

в шахматы играет, то вполне может сам себя обслужить. Конечно, я не позволяла — сама его кормила. Так и тут не угодила: нарочно мужа, мол, против нее настраиваю. Подчеркиваю, дескать, что лучше матери никто не накормит.

В общем, не заладилось у них. Игорь-то терпеливый, уступчивый, ему лишь бы без скандала.

А Лена на принцип пошла: давай отделяться от родителей, вести свое хозяйство, а то мы с тобой при

них как дети малые. Я, конечно, возражала. Ну, она

взбрыкнула, убежала обратно к родителям. Думала, Игорь будет ее умолять вернуться, ее верх будет. Просчиталась. Такого мужа, как он, любая захочет, а одиноких женщин — пруд пруди. Теперь, наверное, локти кусает: хоть и кандидат наук, а одинокая.

Развели их быстро — хорошо, что детьми не

обзавелись. Игорь какое-то время, конечно, переживал. Но он у меня умница, прекрасно понимал, 407

что добром этот его брак все равно бы не кончился. А через год смотрю: по вечерам куда-то уходить начал. Ну, я ему и сказала: «Если решил жениться — приводи в дом, нечего по подъездам да

чужим домам бегать». Через неделю пришел с Та-

нюшей…

Конечно, с Леной ее сравнивать было нельзя.

Маленькая, блеклая какая-то, испуганная. Но потом я поняла: это от изумления. Студентка-заочница института культуры — значит, будущий библиотекарь, мать то ли в Кинешме, то ли в Сороках

на фабрике работает, отца не помнит. Конечно, испугалась, когда наш дом увидела: из грязи да

в такие князи. Муж мой сомневался, подойдет ли

нам такая невестка. Но я его убедила: молодая, неопытная, провинциалка, лепи из нее что душеньке

угодно. Свадьбу скромную-скромную справили, и не от жадности, а чтобы не баловать преждевременно. И, конечно, Танюша к нам переехала.

До этого в общежитии жила, одна комната на четверых.

Первое время мы с ней ладили. Она мне буквально в рот смотрела, все указания на лету схватывала. Скажешь: «Подотри пол в кухне», — вымоет до блеска. Скажешь: «У Игорька рубашка что-то

несвежая», — заодно с его рубашками все белье

в доме перестирает. Перевели мы ее с дневного на

заочное, чтобы свободного времени больше было, одели-обули с ног до головы. Вязать она лучше меня умела, так вечерами сядем у телевизора и наперегонки спицами шуруем. Весь дом за год обвязали, а уж как спокойно-то в семье стало — даже мой