Ваня (СИ)

- Не уйду. Надоело всем дорогу уступать, - категорически заявляет Михаил Герасимович.

- Тьфу, чёртов придурок! - сплёвывает шофёр и усаживается в кабину. Взревев мотором, автомобиль трогается.

Ваня закрывает лицо руками. Он уверен, что автомобиль наедет на отца. Он слышит, как вскрикивает мама. Раздаётся хруст. Мотор глохнет.

- Что же ты натворил, гад ты последний?! - слышит Ваня не папин голос.

- Так тебе и нужно, - отвечает ему отец.

Ваня открывает глаза и видит живого и невредимого отца..., грузовик, стоящий на самом краю дороги, сильно накренившийся, с передними колёсами, зарывшимися в землю по самый капот.

Шофёр разводит руками:

- Как же я теперь выберусь из этой ямы?

- Как хочешь, - говорит ему Михаил Герасимович. - Пойдём, Варя. Нам здесь делать нечего.

- Ах, - горестно вздыхает Варвара Ивановна. - Ну, что ты за человек? Как с тобой можно жить?!

- А что? Я ничего, - довольный отвечает Михаил Герасимович.

* * *

К дому Самоверовы подошли далеко за полдень. Чтобы попасть в его жилую часть, они прошли вытоптанный до асфальтовой твёрдости дворик с притихшей, словно чувствующей трагизм ситуации, живностью. Поднялись по трём ступеням покосившегося крыльца, почти на ощупь преодолели пахнущие хлебом сени и с трудом открыли рубленную из толстых досок тяжёлую дверь с кованой ручкой.

Они оказались в кухоньке, соединявшейся с единственной, но большой комнатой, с плотно зашторенными окнами. Тихо горели свечи, создавая таинственный полумрак. Силы света хватало осветить открытый гроб и профиль покойника, от которого, казалось, столбом исходил холодный голубоватый луч. Огромный нос лежащего человека, словно палец указывал вверх. Ваня невольно посмотрел на потолок и, не увидев там ничего интересного, прижался лицом к маме, чтобы не видеть жуткой картины и чтобы избавиться от сладковатого запаха, шедшего от того же странного человека.

В темноте, усиленной светом свечей, по стенам сидели люди. Едва Самоверовы оказались на пороге, к ним навстречу выдвинулись две фигуры в чёрном. Одна из них - невероятной ширины, супруга покойного - Раиса Васильевна, другая, помельче - дочь покойника, Татьяна.

0x01 graphic

- Приехали? Ну, Слава Богу! - шепчет Раиса Васильевна, троекратно целуюсь с родственниками. Ване тоже достаётся. Ваня страшно не любит целоваться. Особенно ему неприятно целоваться с Татьяной, у которой сильно перекошен рот - последствие перенесённого в детстве ОРЗ.

- Чаю хотите?- спрашивает Раиса Васильевна.

- Нет спасибо, мы не голодны, - отвечает Варвара Ивановна, неотрывно глядя на гроб. - Можно, подойти?

- Конечно, - шмыгает носом Раиса Васильевна.

Михаил Герасимович, недовольный отказом жены от чая, говорит:

- Вот горе-то! Виноватых-то нашли?

- Где ж их найдёшь? Поезд был военный. А с военных какой спрос? - вздыхает Раиса Васильевна.

- Это точно, - соглашается Михаил Герасимович. - Какие планы? - спрашивает он только для того, чтобы не молчать.

- Вот, хочу Танюшку направить в церковь за батюшкой. Мой Володенька крещённый.

Михаил Герасимович машет на неё рукой:

- Ты что, Рая, с ума сошла? А если узнают? Неприятностей не оберёшься.

Раиса Васильевна грустно сморит на родственника:

- Ты разве партийный, коммунист?

- Нет.

- Тогда тебе нечего бояться.

- Я не за себя боюсь, а за него, - горячится Михаил Герасимович, обнимая за плечи Ваню. - Если меня Варькой выгонят с работы, кто его кормить будет?

Михаил Герасимович гладит Ваню по голове.

Раиса Васильевна вздыхает:

- Успокойся, ничего тебе не будет, а ежели чего, на меня сошлись: я, мол, против батюшки был, а она не послушалась. Мне терять нечего - всё на себя возьму.

- Рая, ты чего? - обиженно говорит Михаил Герасимович. - Делай, как считаешь нужным. Я просто так сказал, хотел предупредить.

0x01 graphic

Всеми забытый Ваня несколько часов сидит в дальнем углу кухни. Он уже привык к сладковатому запаху в доме. Он голоден. Но сильнее голода его мучает то, что эту ночь, как сказала мама, ему придётся провести в одной комнате с длинноносым мужиком, лежащим на столе в деревянном ящике. Ване от этого не по себе. Ему страшно. Вся надежда на дядю Володю, который, в конце концов, должен появиться и, как думает Ваня, по-родственному решит проблему с ночёвкой. Но дядя Володя не показывается, и спросить - где он ходит, некого. Взрослые страшно заняты. Они ходят туда-сюда, иногда заходят на кухню и ведут всякие разговоры, не обращая на Ваню внимания, будто его и нет.

Вот пришла толстенная Раиса Васильевна и тоненький, как карандашик, мужичок в женском платье с козлиной бородкой. Ваня прежде не видел церковнослужителей. Внешний вид батюшки ему показался очень смешным.

Раиса Васильевна стоит к Ване спиной, загородив ему свет от лампы, и так близко, что юбкой касается его лица.

- Может, всё-таки, продуктами? - спрашивает она.

- Продуктами? - переспрашивает мужичок хмуро. - Продуктами, конечно, можно, однако храму позарез тёс нужен...

- Тьфу, ты, - чертыхается женщина. - В этом доме о досках прошу не упоминать.

- Извиняйте. Я это к тому, что неплохо было бы и деньжат подкинуть. Сами понимаете, не для себя прошу.