Ваниль и карамель

— Ух ты, зверушка! — обрадовался охотник и шагнул ко мне. Без особых усилий поднял за шкирку, второй рукой собрал мои запястья за спиной и больно сжал. — Вот Петр обрадуется.

Нет, нет! Я не могу так облажаться. Прийти в дом к ясновидцу, чтобы найти Эрика, и в итоге попасть на суд к охотникам. В ту самую пыточную, которая…

— Эрик! — закричала я, захлебываясь собственным ужасом. Руки. Мне бы освободить руки. Охотник зажал мне рот ладонью и поволок вниз. А заветная дверь, которую я искала, полыхнула за спиной невидимым всплеском. Я не дошла всего лишь пару шагов. Пары шагов не хватило, чтобы…

Чтобы что? Эрик здесь, в этом доме. Он не напуган, не в отчаянии — его кен говорил мне это. Не связан и не пленен. Он в комнате, с той женщиной, которая…

Влад, наверное, тоже не смог отбиться. Стоял на коленях в гостиной и смотрел, как я спускаюсь, а двое держали его. Напрасно. Все было напрасно. Теперь нас ждет суд… Что ж, возможно, хоть на суд Эрик соизволит явиться.

Я разозлилась. Обида была острой, удушающей. Колючей. Рвала грудь, впивалась в лопатки, поднималась вверх, к затылку.

Меня бросила на пол, рядом с Владом, и я снова ударилась — но теперь уже коленями. Поморщилась и впилась ногтями в ладони. Руки уже были свободны, но что-то подсказывало, что драться сейчас — плохая идея…

А потом на вершине лестницы появился Гектор. Высокий, поджарый, уверенный в себе. Даже синий спортивный костюм, видавший виды, ему шел. Подбородок слегка вздернут, а в глазах — превосходство. Захотелось плюнуть ему в лицо, но это было бы глупее, чем драться.

— Что за шум? — абсолютно спокойно спросил он у охотника — того, что привел меня.

— Вот, звери. — Он пренебрежительно ткнул в меня пальцем. — Пробрались. Игорь во дворе… спит. — И опасливо покосился на Влада. Тот лишь ухмыльнулся, не сводя с ясновидца изучающего взгляда.

— Где Эрик? — хрипло спросила я. — Ты держишь его здесь, в этом доме, так? Шантажируешь тем, что я…

— Питалась, — перебил он зло. — Не будь я таким, как есть, ты лишила бы нормальной жизни человека.

— Не будь ты таким, как есть, я бы тебя не выпила! — огрызнулась я.

— Ищешь Эрика? — коварно прищурился Гектор. — Так вот же он. — Посмотрел куда-то в глубину коридора, откуда через секунду вынырнула знакомая фигура. Те самые штаны, которые были на нем в день посвящения. Рубашка полурасстегнута. Бесстрастный взгляд. И нелепый талисман — девушка, цепляющаяся за его руку. С широко распахнутыми глазами, которые смотрели прямо на меня.

— Кажется, к тебе гости, — спокойно сказал ясновидец.

Эрик скользнул по нам безразличным взглядом и кивнул.

— Вижу.

Сердце на миг остановилось, а потом забилось сильнее. Вот он стоит. Не плененный веревками и цепями. Только совсем чужой и на меня не смотрит…

— Девушка, видимо, считает, что тебя тут удерживают силой, — усмехнулся Гектор. Этот на меня смотрел. Едко, пронизывающе, и от взгляда этого хотелось удавиться.

— Мое упущение, — бесстрастно ответил Эрик. — Ты позволишь нам поговорить наедине?

— Располагайтесь. — Гектор гостеприимно указал на кресла. — Что прикажешь делать с ее… спутником? Он вырубил Игоря и дебоширил тут.

— Отпусти. Думаю, он не со зла. Решил поиграть в рыцаря немного.

— Чего только мужчина не сделает ради женщины! — Ясновидец закатил глаза и обратился к охотникам, которые держали Влада: — Выведите его и отпустите на все четыре стороны. — Затем посмотрел на меня и прищурился. Умный. Опасный. Хитрый. Враг. — Сильная хищная. Необычная даже для сольвейга. Ты можешь прославиться.

— Я не нуждаюсь в твоих похвалах! — прошипела я и повернулась к Эрику. — Что происходит?

— Уведи Лидию, — попросил он Гектора, даже не взглянув на меня. — Незачем ей это слушать…

— Они говорили со мной, — тут же откликнулась девушка и сильнее вцепилась в его рубашку. Пальцы побелели от напряжения, а ткань рукава натянулась. — Снова. Они звали, а я не знаю, куда положила краски… Я совершенно забыла. Кисточки при мне, но как рисовать без красок?

— Я приду, и мы вместе найдем их, — успокоил ее Эрик и мягко улыбнулся. От улыбки этой — нежной, трепетной и посвященной не мне — в грудь будто кипятком плеснули, и дышать стало нечем. Мир завертелся, в глазах потемнело, а щеки обожгло влагой. Я плачу? Я действительно плачу в доме у этого… этого… — Просто подожди, хорошо.

Ясновидица посмотрела на меня и вдруг рассмеялась — заливисто, звонко. Будто ее переполнила радость, и ей некуда было ее деть.

— Она горит! Светится изнутри, Эрик!

— Да, — мрачно произнес он.

— Папа, я увидела солнце! Впервые за долгие годы. Было темно, и вот… солнце. Разве не замечательно?

— Это не солнце, — раздраженно ответил Гектор и добавил: — Ты ошиблась.

Он шагнул к ней, взял за плечи и увел вглубь коридора. Охотники подняли Влада и вывели из гостиной.

Я не смотрела. Ни на них, на Гектора с его сумасшедшей дочерью, ни на Влада. Все, что я видела в тот момент, на чем могла сосредоточиться — это Эрик. Мой Эрик, который говорил мне когда-то, что любит. Мой Эрик, который клялся защищать. Который делился со мной кеном, которому я отдала… Я все ему отдала, а теперь… Что теперь?