Vanitas

Врата распахнулись.

— Родовая печать, — не без гордости объяснил Рагнар удивлённой Люции. — Никто кроме кровных Ванитасов не сможет её снять.

— Но разве… здесь есть, что взять? Кроме костей.

Герцог загадочно улыбнулся.

— Увидишь.

Он первым шагнул в тёмный проход, а вот девушка замедлилась, приметив над аркой двери надпись:

— Здесь мёртвые — живы…

Нахмурила брови:

«Что за чёрт?».

Ноги перешагнули порог, и створы за спиной с грохотом захлопнулась, отрезав дневной свет и погрузив гостей акрополя во мрак.

— Это напоминание, — услышал её бормотание старший Ванитас и снял с петлицы факел. Огнь вспыхнул и озарил его бездушно-идеальное, точно слепленное из воска, лицо.

Люц поёжилась.

— О чём?

Но продолжения не последовало — где-то сверху, тихо и мелодично зазвенели колокольчики, и Люция запрокинула голову.

Под перекрестьем сводов, под потолком, висел на цепи громадный колокол. Старинный, золотой, в окружении колокольчиков поменьше, это они запели на сильном ветру.

Значит, вот как выглядит махина, что каждый день будит львиную долю замка по утрам и знаменует конец её личной тренировки ночью. Девушка ещё не разглядывала его вблизи.

А посмотреть было на что!

По краю колокола ободом тянулась искусная гравировка в виде воинов с крыльями летучих мышей. Они сражались друг с другом копьями и мечами, а также магией, и Люц с уверенностью могла сказать — там изображены деймоны. Древние.

Говорят, у них были крылья, как у сидов, что ныне безвылазно живут в своём парящем под облаками городе, только не белые и без перьев.

Они умели летать…

Магия переполняла их тела настолько, что вырывалась из спины в виде перепончатых крыльев.

Нынешнее поколение Ванитасов им в подмётки не годится (хотя кто знает, что прячет Магнус под мороком? Кто видел его истинный, боевой, облик — долго не жил).

Впрочем, это касается не только деймонов — террины по всему миру слабеют и мельчают. Магия вырождается.

В этом винят прошлое поколение, что активно, по примеру Духов-Прародителей, смешивалось со смертными и плодило полукровок, пока террины не сообразили, что наследнички получаются слабыми, и не ввели негласный запрет на потомство с человеками.

И если столетия назад — полукровки считались полноценными терринами, то на сегодняшний день — нет. Их сила — пшик, а облик мало чем отличается от людского. Что доказывает Люция на своём примере.

Не факт даже, что она получила от предков долголетие.

А ей бы тоже хотелось магии и крыльев… Ага. И хвоста, и когтей, и клыков. А может, ещё чешую бронированную, чтоб ни одна стрела из близара не пробила?

«Фантазерка» — усмехнулась над собой Люция, и обошла площадку по кругу.

Башня делилась на два уровня.

Отсюда, с переходного этажа, по спирали бежали вверх и вниз две лестницы. Одна — к колоколу, вторая — в акрополь. Во тьму.

Из прохода туда веяло лютым холодом и затхлостью, какая бывает в давно заброшенных склепах. Дна башни разглядеть не получалось, только пугающую бархатистую тьму, что колыхалась, точно живая, в дрожащем мерцании факела.

И тянулось оттуда какое-то неуловимое напряжение, поднимающее дыбом волоски на руках и спине.

Герцог приподнял светоч и смело ступил в бездну. Люции оставалось лишь бросить прощальный взгляд вверх, к колоколу, блестящему в тусклом свете дня из больших арок-окон, и последовать за лэром.

— У нас, Ванитасов, есть пророчество, — тихо заговорил он, но голос отскакивал от темно-каменных стен и усиливался зловещим эхом. — Оно высечено прямо здесь, на стенах, — он постучал свободной ладонью по крепкой кладке. — На древнем, почти забытом, языке магии.

Где-то над головой ударил колокол, и Люц вздрогнула.

— И что же там говорится? — спросила она, лишь бы не вязнуть в гнетущей тишине.

— Однажды в замке появится маг, способный воскрешать мертвых. И поднимет бессмертную армию Ванитасов. Мертвые здесь ждут своего часа. Ты думала, почему мы тысячелетиями сидим на Севере материка, в Ригеле, в этом холодном замке, когда, с нашей силой и амбициями, могли бы жить в центре империи, в более теплом и мягком климате? Жить там, где земля ломится от урожая, а фрукту растут на деревьях круглый год без всяких оранжерей? — он насмешливо хмыкнул. — Всё дело в пророчестве. Только в нем. Предки завещали нам следовать традиции. Хоронить в семейном акрополе всех Ванитасов и ждать, ждать. Встречать новых послов, нанимать с улицы слуг, дозволять наемным убийцам проникать в замок….

У Люции мурашки побежали по коже.

Так вот в чем дело… Вот почему ассасины продолжают беспрепятственно попадать в покои Магнуса. Вот почему Изабель — няне седьмого принца! — без вопросов позволили удочерить девчонку с улицы и приблизить её ко двору.

Всё только ради пророчества.

— Безумие, — вырвалось у неё. Люц прикусила язык и с опаской глянула на затылок герцога.

Но он даже не обернулся.