Vanitas

В бальном зале царила суматоха. Все ждали только владыку с женой, а они запаздывали. Даже герцог уже был на месте, стоял у подножия лестницы к трону и что-то рассказывал Рафаэлю со сдержанной улыбкой.

Они с четвертым принцем были одного роста и телосложения — разве что Рагнар чуть шире в плечах и грубее лицом — с одинаковыми платиновыми шевелюрами и фиолетовыми глазами. Находясь рядом, они сильнее походили на братьев, чем любые из принцев-Ванитасов.

И сложно не заметить их подозрительную схожесть.

Гостей на дне «Осеннего равноденствия» собралась тьма.

Их наряды сверкали всеми оттенками красного, рыжего, золотого и коричневого и количеством блесток да драгоценностей, вспыхивающих в свете люстр и канделябров, могли посоперничать с роскошным убранством залы.

Нет, они словно пытались затмить его.

Все такие красивые, идеальные, точно фарфоровые куклы на выставке. Ни единой морщинки на высоком лбу. Точёный овал лица; симметрия в меру пухлых губ; прямой нос, словно вылепленный божественным скульптором; крупные глаза и брови вразлет. Волосок уложен к волоску, гордая осанка, стройное и сильное тело под шёлком, бархатом или кожей одежды.

Холодная улыбка на устах и ленивое превосходство во взоре.

Террины.

Фальшивки.

В этом все они.

Сотканы из морока, иллюзий и гламора.

Такие одинаково-совершенные… как двойники.

Аж противно.

Часто, на таких вот торжествах, Люция мечтает увидеть, как в один момент все чары слетят, и твари узреют друг друга в их истинных уродливых обличиях.

Поднимут ли они визг до небес? Или замрут в немом изумлении?

Иногда среди одинаковых восковых лиц Люц замечала человеческих лэров с жёнами и детьми. Они сильно выделялись из общей массы своими кривоватыми и длинноватыми носами, морщинками под глазами, полноватыми и не высокими фигурами, румяными щеками и казались попугаями, залетевшими в гнездо к соколам.

Люция подозревала, что смотрится также нелепо и вызывающе. Особенно в своём атласном красном платье с разрезом по левой ноге, узким корсетом и низким декольте, из которого заметно выступала приличная грудь.

Она не знала, зачем напялила это откровенное прошлогоднее платье Эстель. Хотела поразить Орфея? Чем? Красотой? — не смешите, любая лэра на этом балу затмит её. Смелостью? — что-то не очень-то смело она себя ощущает, скорее — неуверенно. Особенно под долгими и откровенными взглядами лэров и гневными и кровожадными — их жён.

Люция теребила красную бархотку на шее и притаптывала на месте каблучком, не в силах совладать с тревогой и нетерпением.

Она не стала дожидаться Орфея у своих покоев. Зачем? Чтобы он прошёл в зал с ней под руку под перекрестьем тысяч оценивающих и злых взглядов? И чтоб опосля кто-нибудь из его прошлых обидчивых пассий строил ей козни?

Увольте!

Она вошла в зал одна и с бокового входа, а ему послала записку, что будет ждать его на балу и отдаст все свои танцы, если он ещё захочет видеть её своей партнершей.

И теперь Люц стояла у края длинного банкетного стола и нервно высматривала химера в толпе.

Распахнулись центральные двери и глашатай объявил:

— Его Величество Магнус Ванитас Непобедимый с семьёй!

И на парадную лестницу шагнуло… — Люция тяжело сглотнула — Чудовище.

Магнус Ванитас всегда был мощным и крепким, но теперь словно раздался в плечах и вырос ещё на пару ладоней. Узкий дублет из багрового бархата чуть ли не лопался по швам, длинная тяжёлая мантия с драгоценностями, меховым подбоем и воротником, которая должна волочиться по шахматным плитам — не касалось пола. Светлые бриджи неприлично обтянули мускулистые бедра, а от колен начинались могучие тёмно-серые звериные лапы. Да-да, те самые: согнутые в коленке, с яркой пяткой и когтями-крючьями.

Из-за этих «лап» Император передвигался бесшумно и пружинисто, словно крадучись.

Пальцы рук тоже унизывали когти. Острые уши с пушком выглядывали из-за длинной снежно-белой шевелюры. Во лбу, точно осколки, торчали короткие синие рога, на них сидела тяжёлая шипастая корона.

Император терял человеческий облик.

И своим видом жутко напоминал звероморфов, которых так ненавидел и беспощадно убивал.

А не ввёл ли он моду на сокрытие истинного облика, только из-за этого «напоминания»?

Общество встретило его оторопелым молчанием. Все думали об одном. О том, как он похож на звероморфа, но вслух, конечно, никто ничего не сказал.

Просто пялились, не скрывая шок и кланялись. Даже на остальных Ванитасов внимания не обратили.

Люция тоже склонилась в глубоком реверансе.

Наверняка, после сегодняшнего торжества побежит волна слухов, что Магнус решил сменить моду, или устроил сюрприз всем придворным, или решил напомнить всем об их истинной сути, или ещё какой-то такой бред.

Никто не посмеет и на секунду помыслить, что он ослаб, утратил контроль и едва держит на себе морок.

Что он серьезно болен.

И присматривает приемника.

Только некоторые существа в курсе. Среди них министры, герцог; наверняка — Кейран, как главный кандидат на трон; быть может — королева. А теперь ещё и Люция.

Ей сообщил о «болезни» Рагнар, но девушка и представить не могла, что все так плохо.