Варяги и Русь

Теперь не славянщина зависела от Византии, а Византия, гордая, недавно еще так пренебрежительно относившаяся к Днепру, склоняется и дрожит при одной только мысли, что славянскому правителю вдруг придет в голову разрушить все свои договоры…

— Слава князю нашему! — не смолкают крики в стане русских воинов. Но соскучилась и дружина по Днепру родному.

— Пора, князь, к домам! — говорили воеводы Олегу, — дружина скучает.

— И я про то ведаю! — отвечал Олег.

И сам Олег тоже по Днепру соскучился. Как там Игорь с княгинею своею молодою? Как они живут, в мире ли, в согласии ли?

Наконец все сборы были закончены. Взглянул Олег в последний раз на свой щит, что теперь на царьградских вратах красовался, и приказал выходить в море.

Только тогда облегченно вздохнула Византия, когда последний парус в море скрылся…

С песнями веселыми возвращались русские из этого похода.

В устье Днепра им встреча была приготовлена. Сам Игорь с молодой княгиней и почтеннейшими из киевлян навстречу Олегу вышел.

Увидал Олег Ольгу, глядит на нее и не верит глазам своим. Такой красавицы княгини и свет белый никогда не видал. Расцвела она, похорошела еще более, а уже насчет важности так и греческая императрица ей позавидовать могла бы: поступь плавная, голову высоко держит, а прикажет что, так каждый так вот и чувствует, что ослушаться нельзя.

Совсем княгиня, да и только.

При Игоре на Днепре, в отсутствие Олега, ничего не случилось серьезного, а что если и было, со всем Ольга управилась, так что на благодатный покой, а не на смуту возвращался в Киев правитель Олег.

Даже Мал о себе слуху не подавал, уселся в своей Искоростени и никуда оттуда не показывался…

Почти под самым Киевом решил Олег в свой стольный город, как подобает князю, с великим торжеством войти.

Перешел он с Игорем и отборною дружиною на берег; подали ему его любимого коня, который его много уже раз из опасностей выносил, сел на него князь и тронулся в недалекий путь. Вдруг увидал Олег на дороге вышедшего из священной дубравы старого Перунова жреца.

Этот старик известен был немало; говорили, что наградили его боги способностью будущее предсказывать. Увидел его Олег — и вдруг пришло ему в голову: дай-ка и я спрошу, что со мной будет, как я жизнь кончу?

Никогда еще старый норманн судьбы не испытывал, а вот тут решил попробовать.

— Старик! — крикнул он ему, — знаешь ты, кто я такой.

— Знаю! Ты Олег Вещий.

— Можешь ты сказать мне, что ждет меня впереди? Когда я умру?

— Боги одарили меня этим даром!

— Так скажи же мне, что будет со мною?

Долго смотрел на Олега, пытливым взором старый жрец и наконец вымолвил:

— Вижу, умрешь ты!

— Вот сказал! — усмехнулся Олег. — Я и сам это знаю!

— И умрешь ты от своего коня, — сказал предсказатель.

Задумался Олег.

«Может быть, и прав старик, — думал он, — но недаром меня зовут Вещим! Перехитрю я судьбу!»

— Эй, гридни!

Сбежалась на зов Олега княжеская прислуга. Князь слез с коня и сказал:

— Возьмите его, хольте, но чтобы никогда, никогда не попадался он мне на глаза!..

Глава вторая

I

Ночь, тихая южная ночь опустилась над Киевом.

Все давно уже смолкло, все заснуло крепким сном. Даже псы в городе приумолкли. Тоже заснули, и неслышно их лая в тишине этой чудной ночи. Только Днепр плещется в своих берегах. Только он один бодрствует, не зная ни покоя, ни устали… Словно ждет он кого-то и в ожидании своем трепетном ни на миг успокоиться не может.

А может быть, есть кого ждать великой славянской реке? Снес он на своих волнах струги в Черное море и вот теперь ждет не дождется, когда возвратятся они.

Уже во второй раз томится Днепр в этом ожидании за то время, когда сменил князь Игорь умершего Вещего Олега. Мудр был Олег, но и он не смог перехитрить богов. Исполнилось предсказание жреца. Погиб от своего коня правитель земли русской, и погиб тогда, когда менее всего мог ожидать гибели.

Ужалила его змея, выползшая из черепа любимого коня. Свершилась высшая воля… Спит Олег под могильным курганом на Щековице, спит и не встанет больше.

На столе киевском его племянник, сын названого брата, первого князя земли русской, Рюрика, — Игорь сидит.

Хорош князь, храбр и справедлив — все это знают, а все-таки не чета он своему предшественнику.

Храбрость храбростью, да это еще не все, что для князя нужно…

Если бы не было у него такой разумной княгини, как Ольга, не удержался бы он на столе киевском. Недаром Вещий Олег ее Ольгою назвал.

Умер Олег, зашевелились было древляне со своим буйным Малом, Игорь медлить было стал, но по ее совету поднял все-таки дружины и «примучил» непокорных…

А то, что сам затевал, все никуда не годилось. Вот хотя бы, когда в первый раз поднял он поход на Царьград. Пришло ему в голову себя прославить и свой щит так же, как и дядин, на ворота Царьграда повесить…

И вернулся ни с чем из похода…

В 941 году Игорь пошел к берегам Византии; болгары дали весть в Царьград, что идет Русь; выслан был против нее протовестиарий Феофан, который пожег Игоревы лодки греческим огнем.