Варяго-русская и варяго-английская дружина в Константинополе XI и XII веков.

Не следует думать, что церемониал, которым окружил себя [330] Исаак Комнин, имел какой-либо необычайный характер, соответствующий революционному положению узурпатора, и что Тавроскифы и Норманны занимали здесь чужое место только потому, что они были сообщниками Исаака с самого начала его похода. У Пселла (р. 105) есть другое описание придворного византийского чина, относящееся ко времени императриц Зои и Феодоры (1042 г.) и опущенное нами для настоящего более удобного случая. Из этого описания видно, что и тогда, при двух совершенно законных, то есть, признанных и венчанных императрицах — было тоже самое, что после при Исааке Комнине. «Образ царской власти для двух сестер был тот же самый, какой был в обычае при предшествовавших императорах. Они сидели обе на царском седалище на одной как бы линии, немного уклоняющейся к Феодоре, а вблизи находились жезлоносцы и копьеносцы и люди племени тех, которые потрясают секирою на правом плече. Далее внутрь за ними то, что имело наибольшее благорасположение, и те, которые отправляли подлежащие им дела. Окружала их (то есть, императриц) и другая копьеносная стража, имеющая второе место, как более верная; все при этом стояли со страхом, опустив глаза в землю. После них первосоветники и чин избранный, а затем — получившие второй и третий классы» (то есть, патриции и члены синклита, у Константина Багрянородного): и т. д.

Здесь мы находим совершенно тот же самый придворный /112/ чин, которым был после обставлен Исаак Комнин. Различие в описании состоит только в том, что в одном месте Пселл начинает исчисление отдельных групп или циклов от императора, а в другом идет от более отдаленного пункта к императрицам. «Племя , потрясающее секирами на плече», очевидно — иностранцы и, без сомнения, те самые «наемники и союзники», которых «кормили во дворцах» византийские императоры Михаил V Калафат и его предшественники, и [331] которые не задолго пред тем Пселлом были упомянуты, то есть, Тавроскифы, прямо названные во втором описании. Слишком далеко повело бы нас сравнение обоих мест Пселла с описанием церемониального приема арабских послов к императорам Константину и Роману (около 945 года). Но мы имеем право сказать, что сличение в высшей степени подробного и даже мелочного описания церемонии, сохраненного нам самим императором Константином Багрянородным (de cerimon. 1. II с. 15), с отрывками Пселла может служить хорошим комментарием к последним и полным доказательством совершенного консерватизма придворных византийских обычаев как при Зое и Феодоре, так и при Исааке Комнине.

Варанги далее упоминаются, но у одного только Скилицы (р. 644), в истории низложения с патриаршества знаменитого Михаила Кирулария. «Когда наступил праздник архангелов, патриарх удалился в одно из городских предместий; а император, опасавшийся, чтобы не произошло какого шума и смятения, ухватился за этот удобный случай и послал отряд военных людей, которые на общеупотребительном языке называются Варангами; они с позором стащили его с престола и, посадив на лошака, отвезли к Влахернскому берегу»: .

Способ выражения Скилицы не дает никакого права заключать, чтобы здесь под Варангами разумелись царские телохранители или лейб-гвардия: это, по его словам, просто военный отряд, . К сожалению, ни Атталиота ни Пселл не передают нам никаких подробностей о низложении Кирулария. Только в похвальной речи последнего умершему патриарху есть немногие намеки, которые, впрочем, мало уясняют дело и могут быть отнесены как к отряду телохранителей, так и к простому военному отряду, посланному распоряжением, вышедшим из дворца. Пселл в вышеозначенном сочинении, напечатанном теперь Сафой (Bibliotheca graeca, IV, 368), /113/ говорит, обращаясь к слушателям: «Вы знаете эту осаду, заключение, оскорбительное пленение и позор; как мой Иисус, он (патриарх) не противопоставил толпе другую толпу, [332] меньшей — большую, то есть, толпе от дворца — толпу из города» ( , ). И здесь противополагается только военная сила, солдаты, городскому населению, гражданам, и дворец, опирающийся на войско, — столичному населенно, стоявшему за патриарха.