Variant (СИ)

— Мы уже говорили с тобой о предназначении, которое тащит тебя к цели, меняя тебя, мир и окружающих.

— Ну да, и что??!!

— Но меняясь, ты все же остаешься женщиной! Физиологически… Это значит только одно: твоя детородная функция должна быть использована.

— Чтоооо?!!

— Не ори. Хочу предложить тебе вариант, от которого ты вряд ли сумеешь отказаться. Но твои не-мертвые любовник и наставник вряд ли это одобрят. Эти инстинкты ими давно забыты.

— Говори.

— Я проведу тебя в прошлое Арна. Во время пока он был еще человеком. Ты сможешь забеременеть от него. Ты понимаешь? Ты сможешь родить от Северянина ребенка!

Олив потемневшими глазами смотрела на колдуна.

— А за что ж, — она закашлялась — голос пропадал, — за что ж такой подарок, скальд? Что получаешь ты?

— Да. Я тоже в накладе не останусь. Там ты проведешь обряд инициации кровной связи — викинг станет неуязвим для обычного колдовства. И Эрикером Кровавой Секирой станет кто-то другой — менее яростный и могущественный. И уж точно не бессметнрный.

— Так это — твой грех?

— В моем мире нет понятия греха! — не сдержался Эгиль. — Но есть понятие ошибки. Катастрофической. Инфернальной. Я пришел в чужой мир и вмешался в его жизнь. Теперь несу за это наказание.

— И что будет прощением в твоем мире?

— Возвращение. Я хочу домой.

Они помолчали. Первой заговорила девушка:

— Я подумаю. Но прежде, ты мне подробно расскажешь, как двигаться во времени, пользуясь драгоценным подарком Цинны.

— Нет, Ливия. У нас нет времени на разговоры. Мы можем сделать иначе. Я сброшу тебе данные как файл — за пару минут ты все будешь знать и понимать.

И быстро дашь мне ответ,

— Хорошо. Давай!

Теплые ладони легли на виски, зрачки колдуна вонзились в ее мозг как иглы — реальность исчезла. Девушка судорожно вцепилась в предплечья скальда и перестала дышать.

— И еще маленькое дополнение, — голос скальда доносился, словно через вату. — Во время соития ты получишь невероятную энергию. Чистую первичную энергию самой жизни. Секс с вампиром такого дать не может. Возможно, это и будет окончательной ступенью твоей трансформации. Поэтому будь готова, и не натвори глупостей — менять в прошлом ничего нельзя.

Хотеть — значит мочь. Глава 2.

Женщины чувствуют как-то иначе.

И откровенней, и глубже, и злее.

— Пусти меня. Отпусти, я сказала! — Олив резко встряхнула головой и с неожиданной силой отшвырнула Эгиля.

Тот отлетел к стене, но подниматься не стал — лишь поднял голову и посмотрел на нее. Долго и огорченно.

— Что вернет твое доверие, Ливия?

Его губы не шевелились — глухой баритон звучал прямо в мозгу. Ей было все равно. Она перестала удивляться. Устала. И не смотрела на него — не хотела.

— Где Одри? Отведи меня к ней!

— Не стоит. Сначала с ней переговорит Цинна.

Девушка повернула голову в его сторону и встретилась глазами с прозрачным зеленым взглядом скальда.

— Здесь моятерритория. А ты — пришлый, как и Цинна. Хочешь попасть в свой мир — сделай, что мне нужно.

— Но я же предложил тебе…

— С чего ты взял, что мне нужен ребенок от Арна-человека? Что я вообще поведусь на это? Сила… Я получу ее другим путем, Эгиль. Я уже близко — ты знаешь. Веди меня к Одри, пока все не опомнились и время в Перекрестке еще искривлено…

Колдун криво усмехнулся и легко вскочил на ноги.

— Я тебя недооценил…

— Просто я хорошая ученица. И у врагов я тоже учусь. Точнее — преимущественно у врагов.

— Я не враг.

— Я и не имела в виду тебя, Древний. Давай, — девушка протянула ему руку. — Перемести нас.

Эгиль притянул ее к себе, крепко ухватив ладонь, затем — другую, и заводя обе себе за спину. От тесных объятий драгоценный пояс впился звеньями и гранями каменьев в тонкую ткань платья, пропарывая ее насквозь и болезненно царапая кожу Олив. Она попробовала отодвинуться, но пальцы скальда тут же безжалостно вцепились в украшение, притягивая ее тело еще плотнее. Олив хотела прикрикнуть, но голос исчез, глаза ослепило зеленое сияние, исходящее из-под век колдуна, а волшебный ювелирный венок на талии вдруг стал горячим и погнал по ее телу тягучую как патока кровь…

Ее.

Чужую.

Всю, которую она приняла в себя с момента встречи с Максимилианом Спенсером.