Вариации для темной струны

Мы с Руженкой слова не могли вымолвить. Пани Гронова молча на нас поглядывала краешком глаза, дворник снова засмеялся, схватил сигарету, которая лежала рядом с пепельницей, чиркнул спичкой и закурил.

— Теперь предположим, — и он выпустил дым, — что кража шла как по маслу — так-то оно, собственно, и было. Никто его не узнал, когда он вошел в магазин, никто не обратил на него никакого внимания — это был большой магазин, куда ходит много покупателей, особенно перед рождеством, — никому и в голову ничего не пришло, когда он вышел из магазина с сумкой, взял коляску и поехал с ней за угол, да и там никто ничего не заметил. Мужчина въезжает с коляской в проходной двор, потом выходит со двора с ребенком на руках и садится в машину. Если бы даже нашелся такой умник, который обратил бы на него внимание, то все равно увидел бы, как говорится, только первую часть… Как мужчина въехал с коляской во двор… Или только вторую часть… как вышел со двора с ребенком. Но даже если бы видел, так сказать, и обе части… все равно не мог бы еще ничего заподозрить. Между наблюдением и, как говорится, подозрением в краже существует так называемый — не пугайтесь, пожалуйста, того, что я сейчас скажу! — умственный скачок, который происходит не обязательно только тогда, когда мы имеем дело с таким умником, который наперед уже подозревает. Такой умник, который заранее знает, что на этом месте произойдет кража, никогда на улице не появляется. Нужно еще сказать, что только святой дух мог осенить эту мать, которая была в магазине, чтобы она выбежала раньше, чем похититель сел бы в машину и уехал. Но этот случай он тоже учел. Такая мать, когда она побежит за угол, не станет рассматривать взрослых, а будет искать чепчик и одеяльце своего ребенка. Поэтому вор и поменял в проходном дворе чепчик и плед. Вы разве не знаете, что такое плед, какую вещь так называют… — Дворник выпустил изо рта дым и посмотрел на нас, потом махнул рукой и продолжал: — Так, значит, мужчина с ребенком весело уехал, ни одна живая душа его не заметила. Дома он положил в соседнюю комнату ребенка, — и Грон опять сделал жест по направлению к комнате, куда отнесли плахy, — ну и все было в порядке. Жена и не могла узнать, что рядом с ней — чужой ребенок. У нее была горячка, и она даже не рассмотрела как следует своего ребенка. К тому же это был младенец почти такого же возраста и, конечно, того же пола, а такие младенцы все похожи один на другого как две капли воды. Они отличаются только тем, что у каждого своя душа. — Дворник засмеялся. — Только душу никто не видит, разве что отец небесный.

В эту минуту за дверями дворницкой что-то загремело и в кухне погас свет. Руженка вскрикнула, а я посмотрел в окно, из которого, как только погас свет, на нас обрушилась мертвая мгла. Со стула, на котором сидел дворник, скользнула тень — это был он, дворник. Одним прыжком он очутился у двери. Сказал нам, чтобы мы спокойно сидели и что он сейчас зажжет свет.

— Опять что-то сломалось на станции, — заворчал он. — Чего этот народ только там делает, один бог знает! Сидите спокойно.

Мне показалось, что по лестнице прошумели чьи-то шаги, направляясь в нашу квартиру, кто-то к нам шел, но это были не мамины шаги. Мама была в гостях, должна была зайти в магазин и собиралась вернуться только к ужину. В пепельнице на столе догорала сигарета — маленький красный огонек светил в полумраке сквозь пепел. Потом в кухне снова зажегся огонь, из тени у двери появился дворник — он подошел к своему стулу, погасил огонек и пепельнице и сел.

— К нам кто-то пошел, пан Грон, — пробормотал я.

— Кто бы это мог быть, — сказал дворник, — разве что какой-нибудь призрак? Может, Коцоуркова понесла лимоны? — Грон засмеялся, потом рукой остановил Руженку, которая собралась встать. — Сидите спокойно, — сказал он.

Мы сидели словно каменные, и, кроме той минуты, когда погас свет и на лестнице раздались шаги, мы совсем забыли о том, что происходит у нас в квартире… И вдруг Руженка вздрогнула и только собралась открыть рот, чтобы что-то спросить, как дворник оскалил зубы. Она и звука не издала.