Варлорд. Темный пакт

– Благодарю, – машинально я повторил жест, которому меня научил Мустафа, чтобы раздражать фон Колера: вздернутый подбородок и намек на кивок, одновременно прикрывая при этом глаза. И даже при обратной разнице в росте получилось так, словно я посмотрел на Кальтенбруннера сверху вниз.

Развернувшись, направился обратно в холл, где ожидала меня Зоряна. Мыслей выбраться в город сегодня я не оставил, но надо было решать как-то по-другому, без Мустафы. Вариант только один, и…

– Артур Сергеевич, – окликнул меня Кальтенбруннер.

– Да? – обернулся я.

– Вам сегодня днем прибыла бандероль. Желаете осмотреть?

«Ах ты мерзкий старикашка», – не скрывая эмоций, еще раз улыбнулся я.

– Конечно желаю, – убрал я улыбку с лица, уже по-другому посмотрев на Кальтенбруннера. Вдруг еще что забыл?

Если управляющий княжеским имением и забыл что-то еще, то виду не подал. Сохраняя показательное спокойствие, он высоко вздернул подбородок и прошествовал в холл, где остановился в ожидании. Я не очень понял, как он отдал распоряжение, но уже через полминуты из коридора появился запыхавшийся слуга с небольшой коробкой, опечатанной почтовой лентой с вензелями и орлами.

Приняв посылку, я глянул на Кальтенбруннера. Управляющий, столкнувшись со мной взглядом, моментально вспомнил, что у него еще есть очень много неотложных дел. Отойдя в уголок, я присел на диван и поставил коробку на журнальный столик. Зоряна, которая сидела неподалеку, на меня внимательно посматривала, но даже не подумала встать и подойти самой. В очередной раз убеждаюсь, какая она молодец.

С некоторым трудом справился с упаковкой – нож попросить не додумался, а снова подниматься было лениво. Так что, совсем нехудожественно разорвав такие красивые почтовые ленты, открыл крышку. Внутри в футляре застывшего пенного материала лежало несколько предметов.

Горка монет, золотых и серебряных. Сморщил было лоб, не понимая, в чем смысл. Не тридцать сребреников же, даже на вид не соответствует. Но чуть погодя узнал монеты – деньги, которые были со мной в протекторате. По идее, коллекционных монет здесь чуть больше чем на пятьсот кредитов должно остаться.

Отдельно еще в фигурных выемках материала лежали перстень, айди-карта и банан. Желтый, спелый, даже по виду вкусный, аж слюнки потекли. Его я и взял первым, покрутив в руках. Снял кожуру, откусил. Судя по всему, из императорской кухни.

Да, люблю бананы, а еще больше люблю бананы из естественной среды, которые не едут через океан зелеными, желтея после в камерах газации. Этот вызревал самостоятельно на пальме, даже по форме видно – кожура без ярко выраженных ребер, практически идеально круглая, как и сам плод.

Отложив наполовину съеденный банан, достал карту-носитель. Ногтем сковырнул пленку засохшей крови, активировал проекцию экрана. Да, это именно то, что подумал, – моя айди-карта, с которой в протекторат недавно мотался. Кровь, интересно, на ней чья? Этот носитель своего айди я в последний раз помню в кармане костюма, в котором присутствовал на балу в Республиканском дворце Высокого Града. А костюм с меня сняли в номере отеля, где нас вместе с Зоряной усыпили.

Снова взяв банан, заточил его до конца – чтобы не отвлекал, и, отложив в сторону кожуру, вернулся к айди, открывая меню. Быстро посмотрел статусы и не усмотрел никаких изменений. Открыл личный счет и громко хмыкнул.

Двадцать три тысячи семьсот девять кредитов – валюты протектората. Откуда сумма, почему не круглая? Сбережения опекуна Войцеха? Не факт, но… скорее всего – кивнул я сам себе. Вторая сумма выглядела лучше. Десять тысяч золотых рублей.

Это, видимо, обещанное вознаграждение за участие в турнире. Сумма не оговаривалась, но могло быть и лучше. Десять тысяч золотых рублей – это… тут я задумался, сопоставляя знания из памяти Олега со своим представлением об этом мире и его ценах. Если на привычные мне деньги, то за участие в турнире я получил примерно двадцать миллионов рублей. Вроде много, но… футболист премьер-лиги почти такие же деньги в России за месяц зарабатывает, не подставляясь под пули. Хотя те, кто подставляется, получают за месяц раз в сто меньше. Кто на что учился, собственно, – кому людей профессионально убивать, кому мяч профессионально пинать. Черт, но я-то под пули подставлялся на потеху толпе, как футболист, – все же пришел к окончательному выводу, что сумма меня не устраивает.

Оценив количество имеемых наличных средств, убрал айди-карту в специально предназначенный для этого карман пиджака. И только после посмотрел на предмет, который заинтересовал меня больше всего.

Массивный перстень. Серебряный, без изысков, с пустым щитом на печатке. Осторожно вынув перстень из выемки, я присмотрелся к пустому щиту. И невольно вздрогнул, почти сразу почувствовав несильное жжение в пальцах. Даже не жжение, а, скорее, зуд желания надеть кольцо.

Подумал немного – стоит оно того, или дешевле будет просто в сторону отложить?

Надел. Выбора, в общем-то, не было: отложу в сторону, меня потом также в сторону отложат. Печально, но факт.