Варвар

- Может, ему просто не нравится каша? Честно говоря, выглядит она не очень, - отрезал кусок сочного стейка, отправил его в рот, а пацан внимательно проследил за этим движением. - Видишь, как смотрит? Дай ему мясо. Он же мужик будущий. Если, конечно, в папашу не пойдёт.

Снежана нахмурилась, стиснула зубы.

- А ты постоянно ешь мясо? Оно, кстати говоря, не особо полезное в таких количествах. И позволь, я сама буду решать, чем мне кормить моего сына.

Непослушная. Дерзкая.

Надо бы уже заняться её воспитанием.

- Не стоит так нервничать, Белоснежка, - одной рукой потянулся за мальчиком и пересадил его в свободное кресло. - Лучше сама поешь, - не мог не заметить, как Снежана напряглась всем телом, стоило ему коснуться пацана. - Не бойся, я не питаюсь детьми.

Поставил перед ним тарелку с кашей и протянул ложку.

- Бери.

Ребёнок осторожно протянул руку, взял ложку.

- Ешь, - кивнул на тарелку, и мальчик робко потянулся за кашей.

Снежана даже охнула.

- Он никогда сам не ел!

- Теперь будет. Ты тоже ешь.

Она опустила взгляд на свой рыбный стейк, вздохнула.

- Я не голодна, спасибо.

- Тогда переоденься. Тебе очень идёт гостиничный халат, но я привёз и другие вещи.

Ожидал, что снова начнёт капризничать, но Снежана молча поднялась, открыла один из пакетов и, вытащив оттуда первую попавшуюся одежду, скрылась в ванной.

Марат оглянулся на дверь, отрезал небольшой кусок мяса и положил его мелкому.

- Маме своей только не говори.

Пацан радостно схватил мясо, с наслаждением откусил. Уже через несколько секунд проглотил последний кусок, и Марат добавил ещё.

Хаджиеву никогда не приходилось нянчиться с детьми. Со своим не успел, а других не подвернулось. Да и нянька из Варвара - так себе. Но этот ребёнок забавный. Как зверушка.

Однако Марата интересовала больше его мама, а значит, парня надо бы отдать няньке и желательно поскорее, пока Снежана снова не начала скандалить. Он мог бы, разумеется, пресечь эти попытки, но при ребёнке воспитывать его мать… Как-то слишком уже. Даже для Хаджиева.

***

Схваченной впопыхах одеждой оказался брючный костюм. Бежевый, нежный, он так мне шёл, что не налюбоваться. И по размеру самое то. Такое ощущение, что с меня снимали мерки, пока спала. Но тут же вспомнила, как огромные ручищи Варвара сжимали мою талию, мяли грудь и ягодицы, исследовали каждый миллиметр, и сердце зашлось в приступе тахикардии.

Пытаясь унять нервную дрожь, вышла из ванной и, столкнувшись взглядом с Хаджиевым, застыла.

Поигрывая скулами, он рассматривал меня так, словно вот-вот собирался наброситься. Взгляд, и без того тёмный, в свете утреннего солнца казался ещё более мрачным, устрашающим.

- Тебе идёт этот цвет, - улыбнулся своей хищной ухмылкой так, что сковало всё тело. Почему он так действовал на меня? Когда же пройдёт этот мандраж… - Белоснежка, - от последнего слова задрожали коленки, и я поспешила подойти к сыну.

- Ты наелся малыш?

На щеках Виталика остались жирные следы от мяса, но я сделала вид, что ничего не заметила. Мне сейчас нельзя было скандалить с Варваром. Нужно найти какой-то компромисс. Попытаться наладить с ним отношения, если то, что между нами происходит можно вообще назвать отношениями. Впрочем, я уже мало что понимала. Просто хваталась за каждую веточку, чтобы не утонуть. Для меня лишь сын и его благополучие имеют значение, а значит, я всё сделаю для его блага.

В дверь постучали, а я перевела настороженный взгляд на Марата.

- Войдите, - повысил голос, отбрасывая от себя смятую салфетку.

На пороге возник Али, а с ним какая-то женщина в очках, деловом костюме и с мягкой, доброй улыбкой. Няня та самая, видимо.

- Доброе утро, Марат Саидович, - прихвостень только не поклонился.

Под ложечкой засосало от страха. Пусть хоть трижды они все специалисты, но как отдать чужому человеку своего ребёнка? А с другой стороны… Петру-то сын явно не нужен. Вон, с какой легкостью отдал его бандитам. Трус.

- Здравствуйте, - женщина прошла вперед, по-доброму улыбнулась, протянула мне руку для знакомства. - Меня зовут Эльвира Геннадьевна. Для вас - просто Эльвира, - пожав мою трясущуюся руку, вложила в неё какую-то папку. - Можете изучить мои документы. Здесь всё необходимое.

- Очень приятно, Эльвира Геннадьевна, - не видя практически ничего, всё же пробежалась напряжённым взглядом по каким-то грамотам, аттестатам и тому подобное. - Скажите, вы уже имели опыт общения с… особенными детьми? Понимаете, мой Виталик боится чужих людей и шума…

- Снежана Александровна, - Эльвира мягко коснулась моего плеча. - Я уже изучила историю болезни Виталика и просмотрела все медицинские заключения. Уверяю вас, всё не так страшно, как вам кажется. Будьте уверены, скоро ваш малыш заговорит. Да так, что будете умолять, чтобы помолчал, - её приятная улыбка и успокаивающий голос сделали свое дело, и я немного расслабилась.

- В таком случае, приступайте, Эльвира Геннадьевна, - подал голос Хаджиев, и внутренности снова опалило злобой. Сдержалась, промолчала. Когда-нибудь наступит день, когда я, наконец, избавлюсь от этого человека. А пока потерплю. Ради сына я еще и не на то пойду.