Варвар, который ошибался

Несколько минут тишины показались мне вечностью. Над головой бесшумно вспыхивали молнии.

Внезапно на ворота обрушился могучий удар. Они содрогнулись. Еще удар! И еще. Ворота начали выгибаться, затем их просто снесло вместе с петлями, и они рухнули в облаке штукатурки.

Ветер ударил в лицо. Где-то в коридоре, ведшем к Главному Залу, были открыты окна.

В зал вошел Альбо. Пророк Гритта-миротворца.

Остатки рясы трепыхались на его мертвом теле, желтовато-сером, будто непропеченная глина. И я со всей очевидностью мог утверждать, что сердце не вздымало грудь бывшего клирика. Голова лишилась всех волос, и напоминала шар, покрытый чем-то вроде зачатков чешуи. Подбородок заострился. Уши исчезли. Кажется, там теперь просто зияли две дыры. Руки странно вытянулись, как будто приобрели дополнительный сустав – но это, конечно, была иллюзия. Ладони и пальцы стали похожи на узловатые корневища.

Альбо повернул голову, мазнул по мне бессмысленным, не узнающим взглядом. Глаза его были пусты и мертвы и сияли краснотой, как тлеющие угли. Его взгляд нашел жемчужину Бога-в-Себе.

– Я пришел взять.

Он простер длань, и легким движением смахнул двух кверлингов. Сзади подбежал еще один и ударил Альбо саблей по голове.

Фокус, как тогда со сковородкой Самантия, не прошел; Гритт учел все ошибки и поработал над плотью Альбо. Меч отскочил от бритой головы бывшего клирика. Альбо даже не посмотрел на солдата, молча отмахнулся, задев голову кверлинга – и шея того хрустнула, как сухая ветка.

Живой мертвец. Больше, чем мертвец. Марионетка, над которой Князь Тьмы взял управление и насытил своей мощью. Он шел, тяжело впечатывая босые ступни в пол, я и ощущал, как содрогается пол от его тяжких шагов.

Маги вздумали применить заранее подготовленное заклятье – ударили невидимым молотом, но… кажется, Гритт слишком хорошо подготовил своего миньона. Невидимый воздушный молот вернулся к магам, врезал так, что маги отлетели к стенам, ударились с общим хрустом, кое-кто, очевидно, умер. К счастью, Дагеста в теле Тулвара пострадала не сильно. Один из магов, приподнявшись, швырнул молнию – теперь в пространстве, насыщенном магией Бога-в-Себе, можно было попробовать и это. Молния – толстая красная лента – отлетела от Альбо и ударила в потолок, провертев там немаленькую дыру, из которой тотчас устремился дождь. Но маги не вняли – еще один, что пострадал не сильно, швырнул голубую молнию, и та, отскочив рикошетом, ударила в мою цепь. Я ощутил мертвящий холод. Кандалы почернели и опали. Какая замечательная магия – побольше бы такой!

Кредитор молча потек навстречу посланнику Гритта и обхватил его удлинившимися руками. Приобнял, можно сказать. Дальше я не смотрел – ринулся к оружию, подхватил саблю покойного кверлинга (от страшного удара Альбо его голова сползла на левое плечо). Кажется, я орал. Шатци ревел. Олник кипятился. Тулвар что-то верещал. Прочие из отряда Шатци вопили каждый на свой лад. И только Виджи увидела то, что нужно.

– Фатик, сзади!

Я развернулся, успел подсечь удар сабли и хлестанул кверлинга поперек горла.

Второй кверлинг наступал, мы закружились в драке, вернее кружился кверлинг – я же хромал, скакал и кашлял, перед глазами все плыло. Бодрящее зелье перестало действовать.

В зале царил хаос. Уцелевшие маги орали, Фальтедро метался у стоек, кверлинги из тех, кто не участвовал в схватке, окружили Кредитора и Альбо – те застыли, сцепившись, и, кажется, превратились в статуи.

В меня швырнули красную молнию. И в этот самый миг я додумался упасть. Молния провертела в моем противнике дымящую дыру размером с кулак. Спасибо, маги! Я запрыгал, захромал к постаменту, но, вместо жемчужины, сграбастал оба клинка Гхашш. А топор… нет, клинками мне действовать сподручней.

Еще пара солдат. Я зарубил обоих, мечи удивительно легко ходили в моих усталых руках. Затем метнулся к дальней стене, заколол кверлинга и сорвал с его пояса связку ключей. Швырнул их Крессинде.

– Давай!

Еще трое кверлингов. Но тут в бой вступила вереница скованных пленников. Они, не сговариваясь, кинулись под ноги злодеям, волоча крайних из вереницы по полу. Удачно! Я разобрался с тремя уродами, зарубив всех без жалости. Мечи Гхашш, кажется, насытились магией – так как рассекали плоть удивительно легко и при этом как будто добавляли мне сил.

– Эркешш махандарр, ключи!

Пришлось отыскать ключи и подать Крессинде, она их, видите ли, уронила, когда падала.

– Гшантаракш гхор!

Олник, освободившись первым (Крессинда, вы только представьте, отперла кандалы сперва у гнома), подхватил саблю кверлинга и кинулся в бой. Чуть погодя к нему присоединились Крессинда, Шатци и кто-то из команды брата.

Я получил передышку. Подошел к Виджи и увидел, что она плетет заклятье. От зерна Бога-в-Себе к моей супруге тянулись тонкие, сверкающие красноватые нити чистой магии.