Варвар поколения Зет

Через два дня наш корабль был уже у Бодрума. Что сказать, все это время пришлось изрядно потрудится нам обоим, впахивая за веслами. Нужно было обогнуть довольно большой полуостров и вдобавок держатся подальше от греческих островов, изрядно меня бесящих своим противным цветом высохшей желтизны. А островов тут было сразу несколько — прямо напротив самого Бодрума лежал большой греческий остров Кос. Иногда мне казалось, что мы просто заперты в густом и тесном лабиринте островов и островков. Но в международных водах было относительно спокойно, никто не безобразничал прямо у своего порога, чтобы не спровоцировать соперника на ответные действия (а карийцы так же были народом мореходным), так что нам удалось благополучно приплыть в столицу Карии.

Что сказать? Это было самое большое селение, которое я пока увидел здесь. Вероятно, здесь проживало человек семьсот, если не больше. К тому же городишко укрывали стены. Правда, не везде каменные, где-то стоял и деревянный двойной частокол с наполнителем из утрамбованной земли, а где- то и просто проемы заполняли рыхлые саманные кирпичи. Высота стены составляла метра три- то есть два человеческих роста. Местность вокруг городка напоминала заброшенный земельный участок. В порту было с десяток лодок, некоторые так довольно большие. Я предупредил Малого, что бы он держал рот на замке, а то я ему быстро язык подрежу. Вернее, обвиню в пиратстве и попрошу карийцев, недолюбливающих греков, его распять на кресте или посадить на кол. При этом я демонстративно глумился над греком, спрашивая, что для него предпочтительней — острый кол или котел с кипящим маслом? А я обещаю его отпустить.

Двое суровых стражника из порта (на вид типичные мелкие азиаты) направились к нашей лодке собрать пошлины и взять плату за портовую стоянку. Когда они говорили, то большая часть сказанного оставалась за пределами моего понимания. К счастью, Малый немного помогал мне при разговоре. Я сообщил, что купец, товар по большей части пришлось выбросить за борт при ужасном шторме, чтобы облегчить судно, команда тоже погибла, а Малый — грек потерпевший кораблекрушение, которого я подобрал после шторма. Так что товаров у меня самый минимум — немного оружия, ношенной одежды (отстиранной Малым от крови), маленько выделанной кожи из Фракии.

Но лупоглазые и низкорослые стражники, с пышными усами и кривыми носами, все равно требовали долю. Чтобы не светить свое золото и не оказаться в положении Остапа Бендера перед возбужденными бранзулеткой доблестными румынскими пограничникам, я отдал воинам в качестве платы трофейный лесбийский бронзовый меч. Несколько двусмысленно звучит. Но стражники остались довольными, даже обежали присматривать за моей лодкой. Ага, доверяй козлу капусту. Я нагрузился оружием, замотав его в тряпки и сложив в мешки. У меня его уже скопилось немало: меч, четыре лука, колчан со стрелами плюс еще вязанка стрел, пять бронзовых ножей (включая мой) три кинжала (с одним моим), копье, к нему несколько запасных бронзовых наконечников и верный томагавк. Топорик уже давно казался мне старым другом. Малый же тащил мои кожи, тряпки и шкуры, в том числе и шкурку лисы.

Мы вошли в городок через огромные ворота. В основном, он состоял из небольших хижин, построенных из речной глины и соломы, хотя дома богатых торговцев и представителей высшего сословия были гораздо больше и состояли из двух этажей. Людей много, а домишки жалкие и грязные улочки. Кругом явные приметы нищеты, при отсутствии самих нищих. Из убогих хибар иногда выглядывали прекрасные девушки, словно лилии и розы, растущие в разбитых горшках. Они выглядели робкими и застенчивыми.

Многие дома окружены глухими стенами, оконца крохотные, зачастую закрыты деревянными решетками вместо стекол. Углубились в путаницу улиц. Главной нет, указателей нет, можно совершенно заблудится. На улочках часто встречаются носильщики, переносящие огромные тяжести. Вьючные животные встречаются реже — чаще всего это ослы, иногда мулы. Люди оживленно болтают. Пытаюсь выяснить, где тут приют для странников или проживает какой гостеприимец.

Наконец, мы добрались до дома благородного Пиксодара (судя по имени Дар какого-то Пикса). Нас принял один из прислужников или родичей хозяина и выделил мне небольшую клетушку темного чулана с земляным полом, где я мог спать и хранить свои вещи. Столоваться при желании я тоже мог у хозяина. В обмен я буду вести торговлю через благородного Пиксодара и отдам ему в уплату часть хитонов. Сложив вещички, я могучим подзатыльником направил Малого на сладкий путь свободы, а сам расстелил на полу шкуры и приготовился отдыхать. Незаметно уснул (плавание мне далось нелегко).