Варвара. Наездница метлы

– Так что делать?

– Прыгать! – крикнула я и оттолкнулась от пола вагона.

Действие случилось быстрее, чем успела, как следует, все обдумать. Теперь в ушах свистит ветер, ледяные потоки задирают подол до самой макушки и оголяют живот. Джинсы не сильно, но спасают, иначе не только околела бы, но и опозорилась, сверкая перед призраками бельем.

Когда удалось задрать голову, увидела, как от вагона отделяется темное пятно Германа. Как только он оказался в воздухе, из двери поезда высунулись головы и руки. Но последовать никто не решился.

Наблюдая, как брюхо состава быстро удаляется по воздуху, я растопырила руки и ноги, чтобы хоть как-то замедлиться.

Когда попыталась повернуть голову, меня перевернуло на живот, в лицо ударил ледяной поток, челюсть онемела. Несмотря на бешеную скорость, которую чувствую каждой клеточкой, облака движутся медленно, как сытые улитки. Значит, высота больше, чем предполагала.

Адреналин плеснул в кровь с такой мощью, что в перед глазами пошли пятна. Я раскрыла рот, чтобы крикнуть Герману о необходимости взяться за руки, вроде должно замедлить падение. Но щеки чуть не вывернуло на изнанку, я едва не захлебнулась кислородом.

Пришлось сомкнуть губы и молча продолжать падение. Идея прыгнуть с поезда была не самой лучшей, но голова соображать перестала, а чутье во всю верещало – эти праведники могут быть хуже голодного нола в Преддвериях Ада. Но там был Асмодей, он защищал и спасал от всяких напастей, несмотря на потуги совратить. А тут только холод, облака и летающие поезда с мертвецами-снобами.

Стараясь не перевернуться вверх ногами, я кое-как опустила подол платья, и несколько секунд дрыгалась. Наконец удалось лечь обратно на спину.

Поток подхватил меня, руки приподнялись. Если бы не знала, что несусь вниз со скоростью почти десять метров в секунду, решила бы – лежу на воде. Только волосы трепыхаются, платье натянулось и на ногах надувается пузырем. Лишь колпак преданно сидит на голове.

– Где же ты, Асмодей… – проворочала я языком, не открывая рта. – Где ты, когда нужен? Не могла докричаться ни в Лимбе, ни где… Где тебя носит…

Неожиданная мысль вспыхнула в голове, как галогенная лампа в темной комнате. Несмотря на обжигающий холод, щеки обдало жаром, а волна стыда прокатилась до самых ушей.

– Кафриэль? – прошептала я, радуясь, что падение на спине не выворачивает губы.

Через секунду справа раздалось хлопанье крыльев, мощный поток снес меня в сторону и кубарем закрутил прямо в воздухе. Я зажмурилась. Потом ощутила мягкие, но сильные руки и открыла глаза.

Лучезарное лицо ангела оказалось всего в нескольких сантиметрах от моего. Он бережно держит меня на руках, а за спиной мерно вздымаются два гигантских крыла. В интернете видела фотошопленные картинки, где людям приделывают крылья. Но они не идут ни в какое сравнение с реальными. Крылья действительно огромные, метров двадцать в размахе, белые, с крупными перьями.

Сбоку торчит голова Германа, который держится за ногу Кафриэля и, кажется, нисколько этим не огорчен. На лице улыбка, словно получил мешок конфет.

– Ох, Варвара, – произнес ангел, качая головой. – Ну и шуму ты наделала.

Мне пришлось обхватить его за шею и прижаться.

– Я наделала? – только и смогла выдохнуть я.

От радости внезапного спасения в голове все перемешалось, а сердце все еще скачет, как безумный будильник из диснеевских мультфильмов.

В близи лицо Кафриэль кажется еще идеальней. Четко очерченные скулы, большие голубые глаза, совершенно белые волосы и пухлые губы. И все это удивительное великолепие по какой-то невиданной причине совершенно не будоражит, словно в нем отсутствуют мужские феромоны. Зато очень надежно и умиротворенно, будто оказалась в детстве, в материнских руках.

– Разумеется, ты, – сообщил ангел. – Демон тебя по всему Аду искал, рога на себе рвал.

Я удивилась.

– Злился?

– Очень, – кивнул крылатый.

– А чего ж он ускакал на трехголовой псине и на призывы не отвечал? – съязвила я.

Кафриэль странно посмотрел на меня и подкинул, перехватываясь поудобней.

– Говорит, не звала, – сообщил он озадаченно.

– Но я звала! – возмутилась я.

Подбородок ангела поднялся, во взгляде мелькнуло оскорбление.

– Значит, – произнес он, – его звала, а меня нет?

Я даже отшатнулась, продолжая обнимать его за шею, и сказала:

– Что значит «нет»? Разве ты не по призыву сейчас явился?

Он покачал головой.

– Никакого призыва не слышал. Прибыл сюда из-за беспорядков на поезде, а когда увидел, как фигурка в остроконечной шляпе несется вниз, все понял.

– То есть, ты тоже не почувствовал призыва? – спросила я.

Кафриэль не ответил. Некоторое время летели молча. Я поглядывала по сторонам на расстилающиеся кудри облаков, на белую бездну далеко внизу. Украдкой смотрела на идеальное ангельское лицо и довольную физиономию Германа, который трепыхается, как флаг, уцепившись за ногу в белой штанине.

– Одно из двух, – проговорила я тихо, но Кафриэль услышал.

– Что? – спросил он.

– Либо вы все все безбожно врете, либо действительно по какой-то причине оглохли.

– Ангелы не врут, – значительно заявил Кафриэль и повернул в сторону солнца.