Варвары. Полицейский роман

И всякий раз сестра, словно малому ребенку, с улыбкой напоминала о том, что это не больнее укуса комара. Владимир никогда не боялся уколов. Но эти уколы были настолько болезненными, что сковывали все тело, и он какое-то время не мог пошевелиться.

Ната уже не дежурила возле него, а всякий раз, прибегая после работы, приносила что-нибудь из фруктов, на что Владимир постоянно ругался, так как стоящий слева от двери его палаты холодильник был до отказа ими заполнен.

Владимиру ужасно хотелось домой. Он устал от собственного безделья, круглосуточного валянья на больничной койке и этих больных уколов. Выручал телевизор, а то можно было бы сойти с ума от такого безделья. Сейчас, после очередного укола, он лежал в не очень удобной позе и прислушивался к тому, как его мышцы, в том самом месте, куда влили очередные медицинские кубики, постепенно начинают твердеть, принося при этом неимоверную огненно-режущую боль. Так и лежал в неудобной позе, боясь пошевелиться, потому как при каждом неловком движении этот укол тут же, словно раскаленным металлом, напоминал о себе.

Неожиданно кто-то вошел в палату. Боясь сделать резкое движение, Владимир осторожно повернул голову. Вошедшего узнал не сразу. Возможно, где-то и виделись, может, даже общались, но где? – этого Владимир сейчас вспомнить не мог.

Поздоровавшись и увидев стул, мужчина придвинул его к койке и, улыбаясь, проговорил:

Не возражаете, Владимир?

Только сейчас Владимир вспомнил его. Ну, конечно, это был тот самый начальник криминальной милиции, Михаил, который занимался розыском украденных золотых украшений и самих варваров! Владимир вспомнил, что во время последней их встречи тот ему даже чем-то понравился, о чем он тогда поделился с Сашкой. Но Владимир никак не мог понять, что заставило начальника криминальной милиции прийти к нему? Ведь его делом сейчас занимается Ширшин… а этот, насколько понимал Владимир, совсем из другого района, да и конторы у них разные, и никакого отношения к его делу иметь не может.

Вижу, узнали меня. Напомню, меня зовут Михаилом, впрочем, так будет лучше, без отчества. Не возражаете? И прошу Вас простить меня за мой визит. Но время не терпит, потому я и приехал к Вам, чтобы кое-что уточнить. Разыскать Вас не стоило особого труда, – видя недоуменный вопрос на лице Владимира, продолжил Михаил. – Не скрою, был удивлен тем, что в отношении Вас возбуждено уголовное дело. Но меня совсем это не интересует, хотя, честно признаюсь, очень, очень удивился, когда узнал об этом. Вижу Ваше удивление и даже догадываюсь, о чем Вы сейчас думаете. Потому сразу, как говорят, буду брать быка за рога, тем самым отвечу на некоторые Ваши вопросы, которые сейчас Вы готовы мне задать. Угадал?

Начну с того, что, как уже сказал, не могу поверить в Вашу причастность к тому, в чем Вы подозреваетесь, – продолжал Михаил. – Беседовал с Вашим следователем Ширшиным. Тот настроен решительно. Но я не с этим приехал к Вам. У меня совсем другие вопросы, хотел только кое-что уточнить у Вас. Но, зная о состоянии Вашего здоровья, могу только просить Вас об этом…

Слушая Михаила, Владимир, переворачиваясь на спину и подсовывая под нее подушку, немного привстал. Не лежать же ему, в самом деле, в такой позе, когда с ним разговаривают люди? Продолжая принимать более удобную позу, Владимир ответил, что и сам не менее удивлен тем, что он подозревается в совершении уже этого преступления. Но поскольку он привык ничему не удивляться, то готов сейчас и от него выслушать что-нибудь еще более остроумное относительно того, в чем он может подозреваться уже сегодня? А то, хочет ли сейчас он говорить или нет, ничего, по его мнению, не значит.

Не поговорим сегодня, допросим завтра, – так, уважаемый гражданин начальник? Да и глубоко мне верите Вы или не верите в мою причастность что это меняет? Говорите прямо, что Вам надо от меня? Мне даже очень интересно, чем я сегодня вдруг заинтересовал криминальную милицию?

Михаил перестал улыбаться и, думая о чем-то своем, как-то по-новому посмотрев на Владимира, проговорил:

Я не очень понял, что Вы хотели сказать?

Что именно?

Что значит «сегодня»? До этого было еще что-то?

Вы правильно понимаете то, что я сказал. Еще позавчера было одно обвинение, вчера другое, а сегодня, как я понимаю, – третье? Вот сейчас лежу и думаю, что в этот раз будет мне предъявлено Вами? Кража? Грабеж? Разбой?

Некоторое время стояла тишина, после чего, размышляя о чем-то, Михаил продолжил:

Ничего, Владимир, я не собираюсь Вам предъявлять. Вы даже видите, у меня и документов с собой никаких нет. Меня интересует совсем другое дело. Кстати, возбужденное по Вашему заявлению… Помните то кольцо, которое Вы получили, если не ошибаюсь, от некоего Петра Павловича. Где оно сейчас?

А что, Вы нашли тех варваров?

Пока нет. Ищем. Но золото нашли. Не все пока, но кое-что уже нашли. Но Вы не ответили на мой вопрос, где кольцо? У Вас?