Варвары. Полицейский роман

А сейчас, вспоминая своих добрых друзей, искренне желавших ему только счастья, мучился и страдал. «Да откуда вы взялись на мою голову, доброжелатели мои! Кто Вам дал это право лезть в душу мою, в мою личную жизнь! Вы своим добрыми намерениями вымостили мне дорогу в ад!» – от внутренней боли уже кричал Владимир. Но вполне хватило хлесткой, как порыв упругого ветра, мысли, что все печали и глупости проистекали именно от него, от вялости души и скудости веры.

***

Подъехав к знакомому административному зданию, в котором находился офис Николая Николаевича, и остановившись на площадке, Владимир заставил себя хотя бы на время забыть все. Переключиться. Он чувствовал тяжелую физическую усталость, словно сам Зевс взвалил на него тело чудовищного Тифона, дыхание прерывалось, в глазах рябило от напряжения. А сейчас ему нужны силы. Он должен сделать то, ради чего приехал сюда, на эту встречу.

Какое-то время Владимир сидел в машине. Глаза его были закрыты. Услышав шум проезжающей мимо машины и открыв глаза, увидел, как, проехав мимо него, она остановилась на некотором расстоянии. Из нее вышел цыган, поверх его куртки была надета оранжевая безрукавка. Держа в руках лопату, не спеша, тот направился к зданию. Завернув за угол, цыган исчез. Чуть дальше Владимир увидел знакомый ему черный джип. «Спасибо, Барон. Спасибо за помощь».

Вспомнил Владимир и одну из последних встреч с Цезарем и его женой. Ему было предсказано в ближайшее время пережить что-то очень больное, едва ли не прижизненную смерть. Но именно через это «что-то» он должен пройти. Возможно, это произойдет именно сегодня. От этой мысли Владимиру стало легче. Он не один. Барон знает, где он, с ним мистическая сила цыганского кулона, который он должен найти. И он, этот кулон, где-то совсем рядом…

…В приемной компании, рядом с секретарем, сидел незнакомый ему, крепкого телосложения мужчина. Владимира уже ничего не настораживало и не удивляло, даже пепельница, появившаяся на приставке у письменного стола некурящего Николая Николаевича, рядом с которой лежала зажигалка. «Что это? Знак внимания к моей персоне? Не похоже. Ну что ж, посмотрим, что вы тут затеяли?» – улыбаясь, подумал Владимир.

Поздоровавшись с хозяином кабинета, Владимир, как бы невзначай поставил свой портфель на широкий подоконник и, вытащив из него необходимые, ранее подготовленные им бумаги, прошел к столу хозяина кабинета.

Чай, кофе? Кстати, можете курить.

Поблагодарив за оказанное ему внимание и не отказавшись от кофе, предложил перейти к делу. Николай Николаевич начал как бы издалека. Напомнив первую их встречу, сказал, что он вынужден передать для Петра Павловича пятьдесят тысяч долларов. Но не сразу, поэтапно. И надеется, что Петр Павлович вернет ему бумаги, компрометирующие его деятельность как президента компании.

Ну, когда вы перестанете меня удивлять? – услышав решение Николая Николаевича произвести частичный расчет, улыбнулся Владимир.

Ваша история о судье и девушке дала мне ответ, как поступить: и справедливо и человечно, с добротой.

Слушая его, Владимир обратил внимание на тот момент, что президент банка несколько громче, чем говорил до этого, подчеркнул, что он не только вынужден передать деньги, но и надеется взамен получить компрометирующие его бумаги.

«Ну, почему вы так грубо работаете? Неужели вы считаете себя умнее других? То, что ты хитрая лиса, я с этим соглашусь. Посмотрим, уважаемый президент, как это у вас получится. Я принял вашу игру. Ставки сделаны, господа. Лед тронулся и командовать парадом все-таки намерен я. Так вернее будет, эмоции и фантазии не в счет. Игра по моим правилам, казначей банка я, а вас, как немытых овец, я поведу на бойню. И что вы хотите услышать от меня, напомнив мне про это?» – продолжая вежливо улыбаться и глядя на Николая Николаевича, думал Владимир.

Он лично не понуждал своего тайного недруга это делать. При первой встрече с ним Владимир только передал, что Петр Павлович имеет какую-то информацию, являющуюся их коммерческой тайной и которую он готов передать в соответствующие органы. Более того, при той первой встрече подчеркнул, что если бы он, Владимир, лично владел такой информацией, то считал бы, что правильнее было возбудить уголовное дело. Но поскольку это право Петра Павловича, – заставить его сделать это Владимир не может. Что стоит за этим? Похоже, его догадки не лишены оснований. И эта зажигалка на столе?

Не понимаю Вас, Николай Николаевич, о чем Вы говорите. Ни о каких бумагах, компрометирующих Вас, как директора, как личность, мы с Вами не говорили. И деньги, которые Вы согласились вернуть Петру Павловичу, являются предметом Вашего займа. Вы, пользуясь отношениями, заняли их у Петра Павловича два с лишним года назад. Лично я Вас не принуждал к их возврату. Тем более, в обмен на какие-то бумаги.

Владимир также понимал, что если их разговор записывается на диктофон, все, что не потребуется в дальнейшем, – уберут. Тем не менее, старался говорить так, чтобы ничто не смогло из отдельных произнесенных им фраз скомпрометировать уже его самого.