Варвары

«Марку Аврелию Клавдию, легату в Мезии, — от вождя славных гревтунгов — привет! Сообщаю тебе, что грозные соплеменники мои вкупе со свирепыми герулами кровожадного рикса Комозика имеют намерение с наступлением осени вновь нарушить установленные границы между нашими землями. Я же, как и было уговорено между нами, и как и положено мне по моему высокому рангу мирного вождя, блюду мир между нами и, как и ранее, прилагаю все силы, чтобы весь могучий народ гревтунгов не принял участия в этой войне. Тех же немногих, кто осмелится переплыть Данубий или же достичь побережья Эвксинского Понта, ты, мой уважаемый друг, встреть как подобает и избей полностью и беспощадно, ибо это те, кто причиняет беспокойство не только тебе, но и твоему другу мирному вождю Стайне. Позже я извещу тебя о времени и численности сего войска, а также о том, какой путь они изберут, чтобы нарушить твои границы».

Несколько раз Коршунова прерывал ропот собравшихся, но Одохар поднимал руку — и ропот стихал. Никто, даже явные сторонники Стайны, не пытались поднять бучу. Вероятно, и им было интересно, что еще поведает их лидер «своему другу» римскому легату.

«…Прежде я уже сообщал тебе о павшем с небес вместилище с двумя существами, именующими себя героями из Байконура. Ныне одно из существ пропало в квеманских лесах, а другое намеревается возглавить непотребное действо, кое худшие из моих соплеменников именуют „великим походом“. Называет себя существо сие „Аласейа“, что на языке нашем обозначает „Великая вода“, а настоящее его имя — эллинское и звучит „Алексий“, а отца этого существа именуют „Виктор“, что и вовсе есть имя ромлянское. И слава сего Аласейи в народе велика, а ярость против ромлян — еще более велика, и многие пойдут за сим Аласейей и великий ущерб причинят твоей провинции, а возможно, и всей вашей земле, поскольку подозреваю я, что сей Алексий, сын Виктора, — из числа внутренних врагов вашего Императора. Но ты, друг мой Марк Аврелий, можешь быть уверен, что твой друг Стайна сделает все, чтобы устранить сего Алексия, хотя задача сия тяжела, ибо безмерно хитер и могуч сей герой. Надеюсь, и ты, друг мой, не оставишь Стайну, мирного вождя славных гревтунгов, в своей поддержке и не допустишь, чтобы алчные торговцы ваши брали мои товары по тем ценам, что дают герулам, а давали за мои кожи и воск настоящую цену и деньгами, и тканями, и всем, чем столь щедро обеспечена ваша славная Империя».

Ниже следовал отпечаток стилизованной лошадиной головы — личная печать Стайны.

Скулди произнес последние слова, и над тингом нависло напряженное молчание.

Нарушил его рикс Одохар.

— Что скажешь, Стайна? — жестко произнес он. — С твоих ли слов это написано?

— Ложь это! — выкрикнул Вилимир.

И, смешавшись, опустил голову под тяжелым взглядом Одохара.