Вас ожидают, мистер Шерлок (СИ)

— Доктор? И кого же он лечит, распивая чаи за моим столом?

— Никого он не лечит, — заверила домовладелица, тщетно пытаясь протиснуться мимо долговязого силуэта. — Слава богу, все мы здоровы. Вот и ты, как я погляжу, по-прежнему полон сил — орешь на всю улицу. А милый доктор… Он здесь живет. У меня. У нас. У вас. — Леди строго нахмурилась. — Ты дома какие-то пять минут, а уже умудрился меня запутать. Боже…

Глаза «сюрприза» вспыхнули с новой силой.

— Милый доктор? Я не ослышался — вы сказали именно так: милый? Поверить не могу. И как давно?

— Что — давно?

— Не прикидывайтесь тупицей, уважаемая миссис Хадсон. Не выйдет. Как давно проживает здесь этот тип?

Он волчком крутанулся на месте, едва не уронив прилипшую к нему женщину, и Джон с трудом удержался от смеха: нелепее картины сложно представить. Только уважение к даме заставило его подавить неделикатное фырканье: мало того, что обозвали тупицей, ещё насмешки строят.

Ну и приятель у Майка Стемфорда. Ядерная зараза? Похоже на то.

Какого дьявола происходит, хотел бы я знать, и в какое дерьмо меня занесло? Что на этот раз? Пошлые соседские дрязги? Только этого не доставало. А ведь Майк уверял… Ничего не понимаю.

Между тем толкотня и возмущение в дверном проеме шли своим чередом. На «тупицу» миссис Хадсон не отреагировала никак — похоже, в этом доме свои коды и шифры.

— Он вовсе не тип, — терпеливо увещевала она обидчика, поглаживая его плечо. — Дорогой, твоё возмущение необъяснимо. Из-за чего ты так сильно расстроен? Из-за доктора? Но я думала…

— Думали? — Вновь прибывший, как видно, деликатностью не отличался — фыркнул громко, глумливо, оросив мирную атмосферу кухни уничижительной желчью. — В самом деле? Предлагаю прекратить непосильное для ваших извилин занятие. Сделаем так: думать, как всегда, буду я. А вы — печь рогалики и сплетничать с миссис Тернер об очередном моём увлечении.

Миссис Хадсон перестала его поглаживать.

— Выглядишь сумасшедшим. С чего ты так взбеленился? Я ду… — Она осеклась, а потом упрямо тряхнула завивкой. — Я была уверена, что на этот раз у тебя всё серьезно. Что ты, слава богу, остепенился. Взялся за ум. — Интонации смягчились до нежного воркования. — Ты казался довольным как никогда. Воодушевленным. Попрощался. Вывез все вещи. Боже, первые дни я не узнавала кухни без твоих ужасов.

«Ужасов? Какие ужасы могут быть в кухне? — подумал Джон, увлеченно наблюдая за сценическим диалогом миссис Хадсон с нарушителем своего недолгого и, как выяснилось, призрачного спокойствия. — Замороженные летучие мыши? Банки с венозной кровью? Вот блядь. Интересно, как долго они собираются топтаться в дверях?»

— Все ужасы через полчаса вернутся на место — мой багаж на подходе. Ваша радость была преждевременной. Подумать только, как быстро вы списали меня со счетов. Не ожидал. Стоило отлучится на несколько дней, и в доме уже творится черт знает что. Какой-то полный кретин сидит на моём стуле. Спит на моей кровати.

Он дернулся с головы до ног — даже взъерошенная макушка слегка колыхнулась.

— Бог с тобой, Шерлок. — Миссис Хадсон наконец-то выбралась из дверного проема — как видно, перспектива быть опрокинутой и затоптанной её не прельщала, — и отошла на безопасное расстояние, к Джону поближе. — Доктор спит на своей кровати.

— Так у него и своя кровать имеется? Так скоро? И эта кухня, и эта чертова кофеварка — тоже в его безраздельном пользовании? Великолепно. Потрясающе. Не ожидал от вас подобного вероломства.

Спектакль поднадоел. Чокнутый Шерлок Холмс вызывал раздражение. И не нравился совершенно. Бледный, худой, лохматый. Крутится, вертится, дергается, как паралитик. Хамства — на десятерых. Апломба — на добрую половину Лондона. А уж ядовитости — гадюкам не потягаться.

Джон кашлянул в кулак.

— Вы забыли про унитаз.

— Что?

— Я говорю — вы забыли про унитаз. Каждый день я писаю в ваш унитаз. Такая вот незадача.

На него недоуменно уставились две пары синхронно моргающих глаз, и Джон мысленно поставил себе зачет.

А потом миссис Хадсон расхохоталась — звонко и мелодично.

— Ну разве доктор не мил? По-моему, просто чудесен. Спокойствие, чувство юмора, основательность. Шерлок, ты и представить себе не можешь, как замечательно мы сдружились.

— Могу, — грубо оборвал её Шерлок и, нервно хлопнув ладонями по косякам, прошел к обеденному столу, за которым и расположился, придирчиво осматриваясь по сторонам. — Могу. Майк уже доложил, в каком восторге вы от этого… — Он смерил Джона скептическим взглядом. — …доктора.

— Майк? — переспросила миссис Хадсон. — Ты разговаривал с Майком Стемфордом? Когда?

— Не важно. Третьего дня. И Майк в подробностях расписал вашу скороспелую коалицию.

— А вот мне ты не позвонил ни разу. Впрочем, ничего нового — ты никогда не звонишь из своих поездок. Но все-таки я ждала. Грустила. И если бы не милый доктор… Постой. О чем это ты? Какая ещё коалиция? О, господи. — Миссис Хадсон всплеснула руками. — Кажется, я догадываюсь, что происходит. Уж не ревнуешь ли ты? Ну конечно ревнуешь. Узнал, что на Бейкер-стрит всё хорошо, что мы с доктором… эм…