Васат

И сколько бы они чего не говорили, мне хотелось пойти по стопам Васата: спать под столом с до отвала набитым всякими вкусняшками брюхом и ни о чем в своей жизни, кроме как поймать очередного жука, не париться…

V.

Я старательно думала, как уклониться от темы моего поступления. Она пугала меня до дрожи в коленках и, как назло, естественно, никакое здравое решение в голову не приходило. Я понимала, что избегать учёбы очень глупо. Как жить без профессии? Я даже обеспечить себя не смогу. Но какой ценой мне дастся это образование… Я же сидела во всех городских пабликах и комментарии читала. Моё имя уже успело стать нарицательным, а около четверти подписчиков группы «Ученик Ньерстхема» были готовы припоминать мне эту историю до конца жизни. Меня же заклюют, как только я хотя бы на пару кварталов туда приближусь!

И ладно, если бы у меня была действительно желанная профессия, которой бы я горела, тогда бы подобная жертва была оправдана. Но ни одна из специальностей ни то, что интереса у меня не вызывала, а скорее даже заставляла чувствовать отвращение. Ну не мое! Может, конечно, среди этих списков есть профессия, которая мне по душе, но пока я ещё не знаю, чего хочу от этой жизни… И тратить свое время не на то, что потом мне окажется нужно? Нет уж, увольте, мне хватило того, что я год потратила, живя жизнью Марка, а не своей, а теперь ещё за это и огребаю!

Пытаться объяснить всё это маме равносильно самоубийству. Когда я высказала подобную речь ей, по-моему, всё, что она услышала было: «Из-за моего паршивого отношения к замечательному Марку я не хочу появляться ему на глаза». Да, да! Ведь именно такой вывод она сделала из моей тирады. Но реакция Марка меня интересовала в последнюю очередь. Он сам уже давно забыл эту историю, а помнят её только обожатели школьной элиты (то есть большинство) и те, кому больше нечего обсуждать – в совокупности все.

Сегодня последний день приёмной комиссии. И кто же знает, зачем я стою перед шкафом, подбирая платье..!? Да, я оттягивала этот день, как могла, но невозможно не признать, что мама с бабушкой правы. Я сама это осознаю. Это нужно для меня, а не для них. Для моего будущего. Не смогу я всю жизнь прятаться под кровом родительского дома. А жаль…

Я стянула с вешалки платье-рубашку болотного цвета и, надев, подпоясала кожаным ремешком. Поправив высокий небрежный пучок на голове, я вязала свой рюкзак и последний раз взглянула на себя в зеркало оценивающим взглядом. Боги, я же иду на добровольную пытку!

Да, в принципе, и что!? Эта пытка стоит моего независимого будущего, да и бабушка с мамой будут счастливы…

Я спустилась по лестнице в коридор и уже было потянулась к своей джинсовке, на улице-то все-таки не жарко – четырнадцать градусов, – как вдруг в меня врезалась мама, она торопилась на кухню, чтоб подать бабушке и Грэгу завтрак и, как всегда, была полностью погружена в свой планшет, прорабатывая новую статью.

– Ох, Боги, Кира! – воскликнула она и оглядела меня с ног до головы. – Ну почему ты не взяла ту заколку!? Она так хорошо прикрывает волосы…

– Мам, давай не будем прям с утра портить мне настроение, хорошо? – жалобно протянула я, натягивая рукав джинсовой куртки.

– Ты не останешься завтракать?

– Нет, куплю себе что-нибудь в магазине после комиссии. – я проверила, есть ли у меня в кармане деньги. Все на месте. – На полный желудок хуже думается…

– Ну хорошо. – мама коротко кивнула и уже было развернулась к кухне, но передумала. – Помни, главное, не переборщи с интригой, не тяни с ответом дальше чем треть текста… А, и используй поменьше эпитетов, но все яркие, запоминающиеся и нестандартные.

– Да, я помню… Всё коротко, по сути, но кричаще и не как у всех.

Я все же решила пойти на журналистику. И для такого решения у меня было несколько причин. Первая и основная, мне совсем не хотелось всю оставшуюся жизнь резать людей, пусть даже это бы и спасало им жизни… Профессия хирурга совсем не к моему характеру. И дело даже не столько в крови, сколько в морали. А вторая, этим выбором я сделала комплимент маме, с которой у меня последние дни были уж очень натянутые отношения. Я надеялась таким образом вызвать её благосклонность к себе, но как же я ошибалась… С её стороны мне стало поступать только больше требований, касательно внешнего вида, а главное чистоты речи. Да ещё и от Хильды звучали слова неодобрения. Но менять свое мнение, которое уже озвучено, я была не намеренна. Мне хватит и первой причины, чтобы оставаться верной своему выбору.

– Умница. – улыбнулась мама.

Я развернулась к двери, но Элизабет была не намеренна меня отпускать так просто.

– Не попрощаешься с Грэгом и бабушкой?

– Чтобы перед экзаменом получить ещё порцию возмущений по поводу того, что я рушу себе карьеру? – усмехнулась я, но на самом деле, мне стало грустно от осознания этого. – Нет уж, увольте! А Грэг ещё вчера начал желать мне удачи и, кажется, у меня её уже переизбыток.