Ваш муж мертв

– Знаешь, я не уверен, что это хорошая идея. Это может расстроить ее еще сильнее.

– Предоставь это мне, хорошо? А ты занимайся пока своими замечательными фотографиями.

После этого они ехали молча до самого дома. Когда они спросили ее, хочет ли она есть, Скарлет отрицательно покачала головой, но Ди все равно поставила перед ней тарелку пасты с томатно-сырным соусом.

– А теперь давай послушаем диск от твоей мамы?

Они поднялись в комнату Скарлет, и Ди включила сиди-проигрыватель.

«Однажды жила-была на свете маленькая девочка по имени Скарлет».

Ди не обманула. Это и вправду был мамин голос!

– Она записала это специально для тебя. Здорово, правда? Там, в тюрьме, ей помогли это сделать.

«Скарлет жила в красивом доме далеко от своей мамы. Но мама все равно ее очень сильно любила».

– Вот видишь? – Ди ласково обняла Скарлет. – Я же говорила тебе, что с ней все в порядке.

Они прослушали историю до самого конца. Когда она закончилась, Скарлет хотела, чтобы Ди включила ее сначала, но ей не удалось выдавить из себя ни слова. Ди пожелала ей спокойной ночи.

– И почему бы тебе не лечь на этот раз в кровать? Наверное, твоя мама сказала бы тебе то же самое.

Скарлет так и сделала, но всю ночь лежала, притаившись под одеялом и прислушиваясь – на тот случай, если вдруг дверь откроется и войдет Роберт.

* * *

На следующий день ее опять отправили в школу.

– Тебе это пойдет на пользу, – говорила Ди, когда они шли вместе по дорожке. – Ой, осторожно, лужа!

Слишком поздно. Сколько же тут грязи! Скарлет забрызгала зеленые колготки, которые Ди купила ей к школьной форме. Блейзер у нее был не новый. Ди сказала об этом, словно извиняясь. Но Скарлет он понравился, хотя и был немного колючий и на этикетке у него было написано чье-то имя. Ди вывела там черной ручкой «Скарлет Дарлинг», однако под этими буквами все равно виднелась старая надпись.

– Тебе было бы проще адаптироваться, если бы ты могла разговаривать, – произнесла Ди, когда они приблизились к школе. – Твой социальный работник считает, что тебе нужно сходить к школьному психологу.

Это еще кто? Но и на этот раз слова так и не решились вырваться наружу.

Когда Скарлет вошла в класс, все опять на нее уставились.

– Я слышала, ты пыталась сбежать, – сказала ее соседка – девочка с пони.

Скарлет ничего не ответила. Вместо этого она подняла крышку своей парты, чтобы поздороваться с мамой.

«Прости, что оставила тебя здесь, – мысленно произнесла она. – Но я просто хотела поехать тебя искать».

Мама улыбнулась ей в ответ. Но что-то было не так. Над верхней губой у мамы было что-то черное. Усы. Как у того дядьки с мотоциклом.

– Это не я нарисовала, – поспешила сказать девочка. – Это он.

Она указала пальцем на мальчишку слева.

– Да я просто пошутил. Отцепись от меня! Ай, больно!

Царапайся. Мама говорила, что именно так нужно поступать, когда хочешь сделать кому-то как можно больнее. И еще – давить пальцами в глаза. Тогда будет время убежать, потому что человек ничего не сможет увидеть.

– Что ты делаешь? – Это уже вмешалась учительница, пытавшаяся оттащить Скарлет. – Не надо пинаться!

Потом подоспела другая учительница, и ей удалось остановить Скарлет, заломив ей здоровую руку за спину. Первая учительница стояла перед ней.

– Почему ты это сделала, Скарлет?

– Он изуродовал маму.

Слова вырвались у нее прежде, чем она успела это осознать.

– Ну, наконец-то ты заговорила. И что ты имеешь в виду?

Слезы потекли по лицу Скарлет. Слова снова застыли у нее внутри.

– Кевин нарисовал усы на той фотографии. – Девочка показала пальцем на парту Скарлет. – А она из-за этого расстроилась.

– Это была просто шутка! А на той фотографии не может быть ее мама, ведь она светлая, а не черненькая.

Черненькая? Однажды какой-то тип назвал ее так на улице, и мама из-за этого очень разозлилась. Она плюнула в него и сказала, что это не его собачье дело.

– Кевин! Ты же знаешь, что нехорошо произносить расистские слова и портить чужие вещи. Но драться, Скарлет, тоже нельзя. Мне придется поговорить с твоими приемными родителями.

– Верните мне маму! – Скарлет потянулась за фотографией. – Отдайте!

– Только после того, как ты попросишь прощения, – сказала учительница. – Извинись перед Кевином.

Перед мальчишкой, который изуродовал маму? Ни за что.

– Тогда ты не получишь назад фотографию. И не нужно так плакать. Мы не потерпим у нас никаких драк. А сейчас – марш ко мне в кабинет. Живо.

Роберт, как казалось, выражал к ней такое же участие, что и Ди. «Ну, конечно, – подумала Скарлет. – Он притворяется, чтобы мне понравиться».

– Я могу исправить это в фотошопе, – сказал он, когда директор отдала Скарлет фотографию, после того как Роберт поговорил с ней.

– Как это?

– Есть специальные средства для обработки фотографий – с их помощью можно сделать так, чтобы усы исчезли. Очень здорово, что ты теперь говоришь. Наверное, это оттого, что ты очень расстроилась – вот слова и прорвались наружу. – Он добродушно похлопал ее по плечу, и Скарлет резко отпрянула.

Ди заметила это и взяла ее за руку. Ладонь у нее была мягкая, но ее прикосновение было приятным. Не то что у мистера У.