Ваш муж мертв

Сегодняшняя дата заставляет меня наконец решиться. День святого Валентина. Внутри у меня все закипает. Почему некоторым не достается ни сострадания, ни любви? Кто-то должен отомстить за все случившееся. Но как? В конце концов я решаю, что пора действовать. На следующий день я звоню в офис и сообщаю, что заболела. Никому нет до этого дела. По испуганному голосу Пердиты и болтовне на заднем фоне мне становится ясно, что всех их сейчас интересует только Дэвид.

– Все еще никаких новостей? – спрашиваю я.

– Нет, – коротко бросает она.

Затем я еду в Паддингтон, чтобы купить билет на первый поезд, отправляющийся после часа пик, и, вытаскивая свою кредитку, отчаянно надеюсь, что на ней еще не превышен лимит.

Отчасти меня удивляет, почему у Дэвида ее адрес был записан первым. Может, у него до сих пор остались чувства к ней?

Я вновь вспоминаю ту рыжеволосую женщину, которую видела ругающейся с Дэвидом перед рестораном, когда я только пришла в «Гаудман Корпорейшн». Она показалась мне человеком, привыкшим, чтобы с ним считались.

Дорога тянется не один час. За окном видны согнувшиеся после урагана деревья. Поезд трясет, отчего меня немного укачивает. Вокруг одни унылые поля! Миля за милей – все одно и то же. По вагону провозят тележку с едой, но там все слишком дорого. Мне приходится довольствоваться предусмотрительно захваченной бутылкой воды из-под крана и стараться не обращать внимания на урчание в животе.

К середине дня мы наконец добираемся до пункта назначения. «Добро пожаловать в Пензанс» – гласит надпись на станции. Мое сердце начинает бешено колотиться. Кажется нереальным то, что цель уже так близка, после стольких лет ожидания.

Возле станции стоят выстроившиеся в ряд такси.

– Вы не подскажете, где находится эта улица? – спрашиваю я одного таксиста, показывая ему бумажку с адресом, раздобытым у Дэвида в офисе.

– Десять минут ходьбы, детка. Садись, довезу.

Я принимаю извиняющийся вид:

– Простите, но у меня совсем нет денег.

Лондонский таксист в ответ на это просто уехал бы прочь, но этот, добрая душа, подробно объясняет мне, как пройти. Я иду вдоль набережной, мимо большой зоны для купания на открытом воздухе. Передо мной на дорожку приземляется птица и начинает клевать оставленную кем-то булочку. Я сворачиваю на боковую улицу и ненадолго задерживаюсь перед художественной галереей. «Фотовыставка. Вход свободный». В любой другой момент я бы непременно зашла. Но сейчас мне не до этого. Затем я оказываюсь в восхитительном парке с пальмовыми деревьями и другими экзотическими растениями. Людей там совсем немного – некоторые сидят на скамейках, другие просто прогуливаются. Я вглядываюсь в их лица. Никто из них не похож на фото, лежащее в моем кармане (правда, я взяла его из Интернета, и оно уже достаточно давнее). Вот я прохожу мимо библиотеки, которая вполне могла бы быть музеем. Судя по карте на моем телефоне, я уже почти на месте.

Однако в ногах у меня чувствуется какая-то слабость. Старые сомнения возвращаются. Что именно я буду делать, когда окажусь там? Я столько времени шла к этой цели, что как-то не подумала о том, чтобы разработать план. Поэтому я возвращаюсь обратно в город, нахожу там уютную кофейню на углу главной улицы и, заказав мятный чай, принимаюсь думать.

Как бы то ни было, даже когда уже начинает смеркаться, в голове у меня не проясняется. Я остаюсь последним посетителем в кофейне. Официантка недовольно прохаживается рядом. Что ж, пора уходить. Я снова проделываю тот же путь, что и раньше, но на этот раз заставляю себя дойти до конца, повернув сначала налево, а потом – направо. В результате я оказываюсь перед большим домом с двускатной крышей. Оглядевшись по сторонам – никто, кажется, за мной не наблюдает, – я подхожу по дорожке к входной двери. На ней имеется ряд табличек с именами, а значит, в этом доме несколько квартир с отдельными входами по периметру дома. У меня перехватывает дыхание, когда я читаю первую из них. «Вики Гаудман. Ароматерапевт».

Наконец-то.

Глава 47 Вики

4 июля 2018

Всю оставшуюся неделю я думаю только о Патрике. Сейчас меня назначили в бригаду, занимающуюся садовыми работами. Мы собираем посаженную ранее морковь. Во многих тюрьмах занимаются выращиванием собственных продуктов, которыми могут питаться заключенные. Когда я была начальницей тюрьмы, я поощряла такую практику. Меня всегда восхищало, что из каких-то крошечных семян может вырасти столько всего хорошего. Достаточно создать для этого соответствующие условия и обеспечивать определенный уход.

К тому времени, когда мой адвокат снова появляется у меня на следующей неделе, я уже готова.

– Хорошо, – говорю я. – Я расскажу вам о моем ребенке.

* * *

Начало 2013 года выдалось дождливым и ветреным. Я была уже на четвертом месяце беременности. Это было очень волнующе и одновременно пугающе – из-за непредсказуемого поведения Дэвида. Возможно, в глубине души его страшило то, что ему предстояло стать отцом.