Ваша С.К.

       Зубы Бурого исчезли, и Раду рухнул животом на траву. Русалки успели тем временем взяться за руки и закружили вокруг княжны хоровод, шепча чуть не на весь лес: «Спи-усни, наша Светлана…» И вдруг разжали руки и рассыпались по поляне, а через минуту уже окружили его самого и потащили за все четыре лапы к озеру. Раду вырывался, клацая зубами — даже попытался цапнуть одну из белых рук, но куда там — скоро с громким всплеском он полетел в воду, начал неистово бить лапами и поплыл к берегу. Русалки отошли от него и злой Раду, как ни пытался, все же не достал их брызгами.

       — В другой раз неповадно будет за нами подглядывать! — цыкнули они на него хором, не успел трансильванский волк отряхнуться.

       Однако ни одна не помешала ему подойти к неподвижной княжне. Он обнюхал лицо, чтобы убедиться, что Светлана действительно спит, а не защекочена до смерти. Русалки, теперь уже молчаливой стайкой, собрались вокруг них, когда он вытянулся подле княжны. Теперь он глядел на мёртвых девушек настоящим волкам. Иногда даже скалился, но не рычал. В мокрой шкуре было холодно, но перейти на солнышко Раду не смел. Его дело теперь — охранять спящую. Если что-то случится с княжной, граф с него точно шкуру спустит и, как крови пить дать, отрубит хвост.

       В молчаливом противостоянии русалок и трансильванского волка прошла четверть часа. Никто не двигался с места, и они простояли бы так до заката, если бы Аксинья не схватила палку и не замахнулась ей на волка:

       — Прочь пошёл!

       Раду оскалился, но мертвая девочка только ещё выше подняла свое орудие. Никто из мёртвых подруг не остановил ее, и Раду взвизгнул, получив острым концом палки по носу. Второй удар пришёлся на бок. Он уворачивался, но Аксинья не сдавалась — била, зажмурившись, куда придется. Раду, повизгивая, наворачивал вокруг княжны круги, но не уходил. Прошла по меньшей мере ещё четверть часа, пока Аксинья наконец бросила палку, но Раду поспешил победно повилять хвостом — разъяренная девчушка бросилась на него с голыми руками и придушила б, как петуха, если бы ее не завалил на спину Бурый. Она было дернулась, но потом сразу скуксилась, а когда старый волк лизнул ее в нос, Аксинья с диким ревом бросилась в лес как была голой.

       — Беги за сестрой! — крикнули сразу несколько русалок, но их подруга помнила пущенный в неё недавно камень и, надев сарафан, ушла под дерево плести венок.

       Побитый Раду зло взглянул на своего защитника, в защите которого, по собственному мнению, не нуждался, и улегся подле спящей Светланы зализывать раны. Сон сморил и его, и проснулся он, лишь когда услышал тихое девичье перешептывание.

       — Я не брала…

       — Я тоже…

       — И я ничего не видела…

       Он встрепенулся, вскочил, но тут же отвернулся: княжна сидела на траве, обхватив себя руками, неловко пряча наготу за волосами. Выстиранная рубаха пропала с веток, на которых сохла — обвинить в краже ветер за его отсутствием не получалось, а больше в проделке никто не сознавался.

       — Беги домой! — бросила княжне сестра Аксиньи.

       — Куда я пойду такая?! — всплеснула руками Светлана, не высунув из волос даже носа. — До сундука мне не добраться. Там гость наш спит.

       — В баньку иди. Там наши рубахи лежат.

       — Не лежат больше. Все в избу снесла. Дайте вашу рубаху…

       — Куда нашу?! — подала вдруг голос взявшаяся из ниоткуда Прасковья. — Прозрачная она да и нельзя тебе… Кто наденет с мёртвого наряд, сам мертвым станет.

       Все молчали, даже не переглядываясь. Только Светлана вскинула наконец голову:

       — Двум смертям не бывать. А одной не миновать, — княжна обвела притихших подружек внимательным взглядом, встречаясь с которым каждая спешила отвернуться. — Дайте мне уже кто-нибудь рубаху! — всплеснула руками Светлана, открывая розовую грудь.

       — Не сметь! — крикнула Прасковья, и русалка, что собралась поделиться с княжной своим нарядом, замерла с поднятыми руками. — К Туули ступай, Светланушка.

       — И туда не могу показаться в таком виде! — чуть не плача, топнула ногой княжна. — Князь там и Сашенька. Да что же мне делать?!

       Прасковья улыбнулась, и от ее улыбки вздрогнули все ее подружки.

       — С нами оставайся в омуте. И нагота твоя смущать тебя перестанет.

       И словно птицы слетелись на поляну со всего леса, так громко заголосили русалки, вновь обступая княжна кругом. Раду зарычал и ринулся между ними. Прыгал, хватал зубами за пальцы, чтобы не сомкнулись те вокруг Светланы в смертельное кольцо. Потом в отчаянии схватил за волосы саму княжну и потащил за собой. Светлана, забыв про наготу, побежала за ним. Бежала, не оборачиваясь, не на шутку испугавшись за свою жизнь. Лишь у бабкиной землянки замерла, чтобы дух перевести. Солнце уже не золотило верхушки сосен, но и сумерки не были пока слишком густыми. Тело княжны так и светилось в темноте. Привлеченная этим светом, вынырнула из кустов Дуняша и ахнула.

       — Кто-то украл мою рубаху, — начала оправдываться княжна. — Сходи попроси для меня у бабки чем-нибудь срамоту прикрыть! Поди!

       — Пойду! — пробормотала Дуняша.