Ваше время вышло! (СИ)

— Крест… Хм, ясно, — картина почти прояснилась, можно было заканчивать представление… Но у Отиса имелась еще парочка вопросов, очень интересных и не менее важных. — А вот скажи-ка, посвященный Локио, что за человек был тот еретик? Ну, тот, которому принадлежал крест.

— Еретик, как еретик. Все они на одно лицо, — монах пожал плечами. — Пришел к нам, без всего, только крест на шее, да потрепанная одежда. Хотел присоединиться к нам… Первое время он прилежно трудился, помогая обители, мы уже всерьез рассматривали вопрос его посвящения. Но тут он проявил свою истинную сущность, после чего нам пришлось провести обряд очищения огнем.

— С этим ясно, а как проявилась эта его истинная сущность?

— Он стал превращать вино, приготовленное для справления ритуалов, в воду. В воду! И не только это — золотые и серебряные кубки становились грубыми деревянными поделками, покрытыми позолотой. Позолотой! — на лице монаха застыло бесконечное отвращение, словно он узрел что-то чудовищно мерзкое. Слова он не говорил — выплевывал. — Драгоценные камни — в стекло! Статуэтки из красного дерева — в комки глины! Церковь Треугольника понесла огромный ущерб… благо удалось вовремя остановить еретика.

— А потом допросили и казнили?

— Да. Вот только…

— Что?

— Он не сказал ни слова. Ни единого звука. И все время улыбался, даже когда огонь охватил его целиком.

— Даже так? Интересно… — судья пристально взглянул в глаза Отцу-Основателю, все так же незаметно сидящему среди группы монахов, одетых в мирские одежды. — Могу я взглянуть на этот крест?

Монах неловко переступил с ноги на ногу, подобных указаний он явно не получал, а действовать самостоятельно не имел права, да и разучился, за столько-то времени. В итоге, после минуты сомнений, Локио обернулся назад, в поисках поддержки. Наконец, очевидно что-то углядев в неподвижных зрачках Отца-Основателя, согласно склонил голову.

— Хорошо.

Монах приблизился к судейскому столу и осторожно выложил на полированную деревянную поверхность предмет, из-за которого заварилась вся эта каша. Избавившись от креста, он тут же отступил назад. А Отис, взяв знакомый предмет в руки, некоторое время любовался изящной резьбой, после чего перевернул и всмотрелся в странные закорючки…

— …знаешь, я ведь лишь судья. Причем, могу судить лишь их бренную оболочку, душа же мне неподвластна. Не мой уровень, если можно так выразиться. И поэтому, именно поэтому, все, что я делаю — зря. Пустая трата времени и сил, приносящая лишь боль и страдания… И ради чего? Показать свою власть? Да нет никакой у меня власти… А вообще — пусть делают, что хотят. Бог им судья…

Буквы, сплетающиеся в слова на древнем языке. Языке, которого не знал никто из находящихся в зале, никто из монахов, никто из жителей этой страны. Кроме одного… Последний Судья Отис смеялся. Его смех доносился до самых дальних концов огромного зала, вводил в смятение присутствующих, весело устремлялся прочь, в открытые окна. Отис смеялся, не обращая ровным счетом никакого внимания на людей, ошалело глядевших на него, как на сумасшедшего. Они ничего не поняли. И не поймут, вдруг подумал Отис, разразившись очередным приступом оглушительного хохота…

Картина окончательно сложилась, последний кусочек долго не хотел вставать на свое место, рождая множество переплетающихся нитей, но затем уступил и принял форму. Совсем не ту, которую ожидал Отис, более того, ту, которую он совсем не ожидал. Но когда что-то бывает так, как мы того хотим, а? Тем более, то, что получилось в итоге, лишь подарило бывшему Судье ни с чем не сравнимое облегчение, ведь его, наконец, отпустили, причем, не понимая, зачем и что они делают…

Марионетки оборвали нити, за которые их дергали. Оборвали, сами того не желая. Оборвали просто потому, что не смогли поступить иначе. Все это казалось просто черррррртовски смешным. И Отис смеялся до колик в животе, смеялся, глядя на черно-белый рисунок, с едва заметными контурами человеческих лиц…

Серебряный крест лежал на деревянном столе, оборотной стороной кверху. Теперь любой желающий мог как следует рассмотреть выгравированную на металле фразу.

«Ваше время вышло!»

— А он растет. Да как растет!

— Нет, ты не прав… Он не растет, он всего лишь пробует.

— Ну а я о чем? Каждый новый опыт выводит этого мальчика на новый уровень. И так быстро! Он мне определенно симпатичен, какой потенциал, а… Ты же видел, как он прожил свой последний опыт? Ну? Что же ты молчишь?

— Я не молчу… Ты прав, я все видел… И могу сказать лишь одно — ему не понравилось. Он ищет, все еще ищет, не в силах найти искомое. И с каждым шагом все ближе…

— К небу?

— Нет. К пустоте.

«Что?.. Опять белые стены, потолок… Я проснулся… Нужно встать… Больно! Как же раскалывается голова… Будто бомба разорвалась… Спокойствие… просто нужно немного полежать… Да, так и есть… боль уходит… Что это… почему комната кружится?.. Ой… и ноги ватные… сердце стучит, просто рвется из груди… дышать трудно… ааа…»

Тишина.