Василевс

Но вот в толпе солдат послышались голоса, которые он ждал:

– Выбрать нового короля!..

– Витигиса в короли!..

В конце этого насыщенного событиями дня солдаты провозгласили его королём. От сходки снарядили гонцов в другие лагеря, с известием о смещении Теодата и выборе нового короля.

* * *

Когда Теодат узнал о мятеже в войске, он бежал из Рима, по слухам, в Равенну.

Витигис приказал своему поручику найти Оптариса, военачальника над тысячей конников:

– Пусть немедленно идёт ко мне!..

Поручик нашёл Оптариса, и тот явился в палатку к Витигису.

– Мне донесли, что Теодат бежал в Равенну! Доставить его ко мне – живым или мёртвым! – приказал Витигис Оптарису. – Он поступил с тобой подло: отобрал богатую и красивую невесту! Вот и рассчитаешься за это с ним!.. Действуй!..

– Слушаюсь! – козырнул Оптарис.

Выскочив из палатки Витигиса, он взлетел на коня и, поднимая декабрьскую снежную порошу, пустился с сотней конников в погоню за Теодатом. Днём и ночью преследуя Теодата, они нагнали его ещё в пути, уже недалеко от Равенны, в десятке миль.

– Остановись, беглец! – вскричал Оптарис, грозя ему мечом.

Телохранители Теодата разбежались, завидев большой отряд остготов во главе с Оптарисом, настроенных решительно.

Теодат остановил коня и без сил сполз с него… От страха ноги не держали его… И он встал покачиваясь около своего коня, держась одной рукой за седло. Другая же его рука шарила на боку меч и не могла найти…

Он, наглый и жестокий, когда имел дело со слабыми и беззащитными, сейчас был скован страхом, животной жаждой жить… Он был уже стариком, со слабыми мышцами, негоден для драки даже за свою жизнь, которую хотел отнять вот этот человек, Оптарис, соскочивший с коня и уверенно направлявшийся к нему, на ходу вынимая из ножен короткий готский меч.

Подойдя к Теодату, королю, и увидев перед собой седого старика, равнодушными помутневшими глазами взиравшего на него, Оптарис коротким взмахом воткнул ему в грудь меч по самую рукоятку.

Выдернув из трупа меч, он приказал своим подчинённым:

– Погрузите его на коня! Отвезём эту дохлятину Витигису!..

Было начало декабря, было холодно, но всадники, разгорячённые погоней и расправой с королём, не чувствовали этого.

Глава 14. Велисарий

Витигис выступил из Регеты с остготами, которые признали его королём и подчинялись теперь только ему как королю. Скорым маршем он двинулся со своей армией к Риму, беспрепятственно вступил в город, занял его.

Вскоре в Риме появился и Оптарис, привёз ему и показал труп Теодата. Витигис поблагодарил его за услугу, велел без шума похоронить Теодата в катакомбах, известных ему близ Аппиевой дороги.

– А что делать с его сыном Теодегисклом? – спросил Оптарис.

– Его – в тюрьму! – лаконично приказал Витигис. – Потом разберёмся с ним, когда будет время! Сейчас не до него!..

Он был практичный военачальник, ясно осознавал, что с теми силами, которые были сейчас у него, он не может ничего противопоставить тому же Велисарию. И он решил сначала уйти в Равенну, чтобы набрать там, в близлежащих областях, армию из остготов, организовать её и вооружить. Затем уже двинуться против Велисария.

На военном совете этот план одобрили его сторонники.

Ещё он держал речь перед сенатом и народом Рима, заверил их, что вскоре вернётся с сильной армией для защиты их от византийцев. Оставив в Риме небольшой гарнизон, забрав с собой в качестве заложников некоторых сенаторов, с которыми у него были всегда натянутые отношения, он выступил из Рима и направился сначала в Тоскану. Там он разорил имение Теодата в Тусции и, уже нигде не задерживаясь, перешёл Апеннины и двинулся к Равенне.

А вот и Равенна!.. Сколько лет мечтал он поселиться когда-нибудь в ней и зажить тихо, спокойно, как обыватель, не тревожимый ничем. И вот сейчас у него есть достаточно денег, богатства, власти, чтобы осуществить эту свою мечту юности. Он стоял близко, совсем рядом с той мечтой… Но что-то стала она тусклой, не привлекала, как раньше…

На старом дворе, где он жил до этой войны, его радостно встретила его жена, уже старая, неряшливо одетая.

Она кинулась к нему, обняла, припала к нему, что-то шепча из прошлого, тоже прошлого, их общего… Но его уже не тянуло к ней… Она же заговорила быстро и страстно. Но в этой страсти был холод, жар выдохся, остался лишь пепел всё от того же прошлого…

И он легонько отстранил её от себя.

– Женщина, тебе бы надо помолчать! – оборвал он её.

Она побледнела, сразу ещё сильнее постарела.

Он же обошёл её, направился в дом, свой старый дом. Там он нашёл пару вещей, дорогих ему и памятных: это был кинжал, обрамлённый драгоценными камнями, который достался ему в одном из сражений как трофей и готский меч, с которым он не расставался и хранил ещё с юности. Больше ему не надо было ничего в этом старом доме, лачуге, как мысленно называл он его, когда в пору молодых лет ещё обрабатывал свою землю сам, своими руками.

Выйдя из дома, он прошёл мимо своей жены, всё ещё столбняком стоявшей на месте, бросил ей на ходу:

– С тобой мы разводимся!..