Василий Аксенов. Сентиментальное путешествие

Однако почему же возникла именно такая форма? Вопрос этот закономерен в устах человека, не вполне знакомого с некоторыми особенностями нашей культурной жизни. Не будет излишней дерзостью сказать, что жизнь сия страдает чем-то вроде хронической хворобы, которую можно определить то ли как «неприязнь к непохожести», то ли просто как «боязнь литературы». Муторная инерция, которая существует в журналах и издательствах, ведет к возникновению раздутой всеобщей ответственности за «штуку» литературы, не только не умеющей быть такой, как надо, но даже такой, как вчера. Эта всеобщая «ответственность» вызывает состояние застойного тихого перепуга, стремление подогнать литературную «штуку» под ранжир. Внекомплектная литература обречена порой на многолетние скитания и бездомность. Слепой лишь не заметит, что такой литературы становится с каждым годом все больше и больше, что она уже образует как бы целый заповедный пласт отечественной словесности. (Наш альманах состоит главным образом из рукописей, хорошо знакомых редакциям.)

Мечта бездомного – крыша над головой; отсюда и «МетрОполь», столичный шалаш над лучшим в мире метрополитеном. Авторы «МетрОполя» – независимые (друг от друга) литераторы. Единственное, что полностью объединяет их под крышей, – это сознание того, что только сам автор отвечает за свое произведение; право на такую ответственность представляется нам священным. Не исключено, что упрочение этого сознания принесет пользу всей нашей культуре.

«МетрОполь» дает наглядное, хотя и не исчерпывающее представление о бездонном пласте литературы.

Все желающие читать приглашаются с чистым сердцем.

Просьба воздерживаться от резких движений при переворачивании страниц.

4

Как и можно было ожидать, чистосердечие авторов альманаха вызвало у литературного начальства серьезные сомнения.

Но когда Аксенов писал это предисловие и придумывал название, он об этом мало беспокоился. Он и не предвидел, что у некоторых коллег по Союзу писателей сомнение и подозрение вызовет само название альманаха – «МетрОполь».

Виктор Ерофеев разъясняет: «"МетрОполь" – это литературный процесс здесь, в метрополии». Но явно содержащийся в названии отсыл к метрополитену придает ему привкус подполья; но не схрона, с засевшими диверсантами, а метро – где люди, движение, искусство.

«МетрОполь» – попытка станцевать легкую полечку там, где топочут прохорями барыню и гопака. Прокружиться в дивной пляске и уже тем самым превратить коммунистический подземный «дом культуры» в великолепный палаццо разнообразия и многоликости. И больше того – сделать это разнообразие дозволенным, признанным, форматным.

Что провозглашал «МетрОполь»?

Право автора исследовать любые темы – снятие выморочных запретов. Хочет, скажем, Борис Вахтин в «Дубленке» спокойно и свободно обсуждать жизнь фарцовщиков? Пожалуйста!

– Мы сознательно разрабатывали идею эстетического плюрализма… – вспоминает Виктор Ерофеев. Здесь-то и таилась опасность: в страшном слове «плюрализм». То есть эстетический – дело десятое. Плюрализм был страшен власти во всем и любой – монистское сознание видело в нем угрозу, атаку, преступление.