Василий Алексеев

— О том, что ты возглавишь эту работу, — спокойно, как о решенном сказал Петерсон.

Это было ясно уже и Алексееву, но его раздражал холодный и слишком уверенный тон Петерсона.

— А Петросовет? А завком? А политклуб? А… Я ведь еще токарить должен, на хлеб зарабатывать. — Алексеев нашел бы еще о чем сказать, но, заметив, как помрачнел Косиор, перевел разговор в другую плоскость. — Конкретно — о чем речь?

— Вот это уже дело. Ты ведь знаешь, есть у нас в районе такая организация «Культурно-просветительный клуб рабочей молодежи»? — Петерсон пощипывал бородку «а-ля Людовик».

— Кто не знает, когда там анархист Зернов заправляет? Один шум и треск… В доме 28 на Старо-Петергофском проспекте? Об этом клубе речь?

— Именно. Молодежи в нем много, в основном хорошие парни и девчата. А этот анархист дурит им головы. Так вот, надо войти в эту организацию группе наших партийцев и переродить ее, тем более что принимаются в клуб люди без различия убеждений. На ее базе и надо строить районный союз.

— Согласен. Вместо Зернова в руководство клубом рекомендую Ивана Тютикова… А как назовем организацию?

— Это вы уж сами обмозгуйте, — бросил Косиор.

— Э-э, нет, — отрезал Алексеев. — От названия все зависит. Да и мозговать некогда. Я работу сегодня же начну. Спросят: «Что райком думает?» Я что отвечу?

— Зависит, может, и не все, но он прав, — заметил Петерсон, обращаясь к Косиору.

— А ты что предлагаешь? — спросил Косиор Алексеева.

— «Социалистический союз рабочей молодежи Нарвско-Петергофского района» подходит?

Петерсон с Косиором задумались.

— А что, вроде все верно, — проговорил, раздумывая, Петерсон. — Союз чей? Молодежи. Какой молодежи? Рабочей. Что за союз рабочей молодежи, цель какая у него? Социалистическая, социализм — вот цель. А создан в нашем районе. А что — подходит названьице-то. Как? — спросил он Косиора.

Косиор мотнул головой, соглашаясь. Улыбнулся.

— Тебе сколько лет, Алексеев?

— Двадцать. А что?

— Да так… В общем-то немолод.

— А ты-то сам — молод? — подковырнул Алексеев.

— Да я и подавно старик, мне уж двадцать восемь…

— Ну, что — разошлись? — нетерпеливо хлопнул по коленям Петерсон.

— Да ты что? — охладил его Алексеев. — Есть еще вопросы. Например: организация наша будет самостоятельной или как бы крыло в партии, а?

— Вопрос серьезный, — сказал Косиор. — Это надо обмозговать. У товарищей в ПК по этому поводу разные точки зрения. Большинство, пожалуй, за самостоятельность при идейном влиянии партии. Но есть и такие, кто считает, что это приведет к дроблению, распылению революционных сил.

— Ну и…? — поторопил Алексеев неспешную речь Косиора.

— Ну, и считают, что они должны быть, как ты выразился, крылом партии.

— Но ведь тогда они не будут массовыми! — воскликнул Алексеев. — Какое же это «завоевание масс»?

— Пусть, говорят, будут секции в Советах, фабзавкомах, милиции, женском движении.

— Разве одно другому мешает? — спросил Алексеев.

Петерсон удивленно рассмеялся.

— Да у тебя, товарищ Алексеев, на все твои вопросы заготовлены и ответы. Что ж ты нас мучаешь?

— Верно, готовы ответы. Я же сказал, мы собирались в райком партии и уже до хрипоты наспорились по этому поводу. К тому же я руководил подпольным кружком молодежи в пятнадцатом году, много думал и кое-что читал об организациях молодежи в зарубежных странах. У товарища Ленина есть об этом.

— Ну, и что же говорит Владимир Ильич? — с любопытством спросил Петерсон.

— Товарищ Ленин высказывается за то, чтобы юношеские организации были самостоятельными, и еще говорит, что без этого молодые люди не смогут выковать из себя подлинных социалистов.

— Думаю, можно считать, что и этот вопрос закрыт, — сказал Косиор и одобрительно подмигнул Алексееву.

— Теперь вопрос у меня, — сказал Петерсон.

Алексеев хмыкнул удовлетворенно.

— Не подкалывай, — добродушно парировал Петерсон. — Я молодежными кружками не руководил и статей о них, каюсь, не читал. А вопрос у меня возник вот прямо сейчас.

Он встал, прошелся по узкой комнатке.

— А не начнет молодежь играть в «свою» революцию? Не выйдет из-под влияния партии? И не придется ли нам потом бороться не только с меньшевиками, эсерами, анархистами и прочими очень левыми и крайне правыми, но еще и с юношеской организацией, нами же порожденной? Не вообразят ли себя юноши этакой молодежной партией? А? Ничего вопросик?

— Кому вопрос-то? — спросил Алексеев.

— Ответь уж ты, коль думал по этому поводу, — сказал Косиор.

— И об этом я читал у товарища Ленина. Тут все зависит от того, как партия будет строить отношения с союзом. Если так, как в Западной Европе, например, как немецкие социал-демократы — опекать молодежь, не пускать ее в политику и тэ пэ, то все может быть… Тут, говорит товарищ Ленин, нужен такт и не нужна мелочная опека. Молодежи не надо льстить, с ней не надо заигрывать, ее можно и нужно критиковать, оберегать от ошибок, но делать это надо умеючи… А что до нашего районного союза, то ведь можно избрать в него молодых большевиков, которых у нас немало, и пусть обеспечат в нем большевистскую линию…

— Сколько тебе лет, Алексеев? — спросил Косиор.